— Нет. Это один из нас четверых. Никаких сомнений.
— И кто же эти четверо, о которых вы все время говорите?
Магдален выпрямилась в кресле и заговорила уже более спокойно:
— Ну, во-первых, я с Мэтью. Тетя Лилли приходилась нам двоюродной бабушкой — была сестрой моей бабки. Мы живем у нее с четырнадцати лет (мы же близнецы с братом, вы знаете). Потом еще Вильям Крэбтри, ее племянник. Ну, сын ее брата. Он тоже живет с нами: он и его жена Эмили.
— Ваша тетя помогала им?
— Иногда. У него есть немного своих денег, но он такой безвольный и куда уютнее чувствует себя дома. Тихий, мечтательный… Уверена, что у него и в мыслях такого быть не могло — ой! — отвратительно, что это вообще могло прийти мне в голову.
— Однако я никак толком не пойму, что там у вас происходит. Не могли бы вы изложить все с самого начала — если, конечно, это не слишком вас расстроит.
— О нет, я ведь за тем и пришла, чтобы все рассказать. Все до сих пор так и стоит у меня перед глазами.
Понимаете, мы пили чай, а потом разошлись по своим комнатам. Я — шить, Мэтью — печатать статью (он иногда подрабатывает в журналах), Вильям — возиться со своими марками. А Эмили чай не пила. Она приняла таблетки от головной боли и легла. Ну, то есть все были у себя и чем-то заняты, а когда в половине восьмого Марта спустилась накрывать к ужину, тетя Лилли была уже мертва. Ее голова… Такой ужас! Страшно было смотреть.
— Полагаю, орудие убийства нашли?
— Да. Пресс-папье, которое всегда лежало на столике у дверей. Конечно, хотели снять отпечатки, но ручка была тщательно протерта.
— И ваше первое предположение?
— Мы, конечно, сразу подумали, что это ограбление.
Понимаете, несколько ящиков бюро было выдвинуто, словно вор что-то искал. А потом появились полицейские и выяснилось, что тетя мертва уже по меньшей мере час.
Спросили у Марты, кто заходил в дом, и Марта сказала, что никто. Все окна были заперты изнутри и никаких следов того, что кто-то вскрывал замок или что-то такое…
Вот тогда они и взялись за нас…
Она остановилась, тяжело дыша; ее испуганные умоляющие глаза искали сочувствия во взгляде сэра Эдварда.
— А кто, скажем так, выгадал от смерти вашей тети? — осведомился тот.
— Она завещала всем равные доли, всем четверым.
— И во сколько оценивается ее состояние?
— Адвокат сказал, что после выплаты всех налогов останется что-то около восьмидесяти тысяч фунтов.
Глаза сэра Эдварда несколько округлились.
— Но это весьма значительная сумма! Думаю, вы знали о ней и раньше?
— Ну что вы, мы не ожидали ничего подобного. Тетя Лилли всегда была так бережлива… Держала только одну служанку и постоянно призывала к экономии.