— Когда мы вернемся в Лагерь, я об этом доложу начальнику.
Женька легко засмеялся:
— Ты, видимо, спал на уроках? Или невнимательно слушал? Мы сейчас можем порезать всех вас на куски и посрать сверху, а потом кричать об этом на каждом углу, и ничего нам за это не будет! На Болоте законы не действуют.
— А не будешь потом сам бояться здесь ходить?
— Кого? Вас с вашими «паяльниками»?
Освободив наши рюкзаки от содержимого (Женька не погнушался даже орехами), «Алые» ушли, довольно посмеиваясь. Толик сел на сухую кочку, подтянул к себе рюкзак и стал в нем шарить. Выругавшись, отбросил.
— Вот уррроды… даже сигареты забрали.
— У меня есть еще.
— Ну, что делать будем?
— А что тут думать… — Буркнул прямолинейный Мишка. — Как придем в Лагерь, поймать этого говнюка и морду ему набить.
— Ага, а начальник нас в карцер. Тогда Лешка с Вовкой подрались, да и то через пять минут помирились — так начальник все равно их велел на полсуток запереть.
Карцер, маленькая бетонная комната с низким потолком, находился через стенку от реактора. Если разрешал наш электрик Миша, мы иногда заходили посмотреть, как искрится и сияет маленькое рукотворное солнце за тонированным стеклом, но выдержать в реакторной более пяти минут было трудно: реактор издавал низкое гудение на пределе слышимости, от которого, казалось, вибрировали даже ребра. Очень скоро у человека возникало тяжелое, давящее чувство, а еще через некоторое время начинались галлюцинации. В карцере этот звук был приглушен, но он был. Вовка рассказывал, что через шесть часов заключения он начал видеть сквозь бетонную стену чертей и крыс. Надо ли говорить, что в карцер никому не хотелось…
— Ладно, — со вздохом отбросил Толик окурок. — пойдем в Лагерь, там уж решим, что дальше делать.
Уже возле самого Лагеря Толик вдруг остановился и звонко прищелкнул пальцами:
— Стойте… Придумал!
* * *
В тот же день Игорь купил коробку конфет и отправился в комнату ячейки «Ртуть», якобы заигрывать с Настей. Вернулся через час, смущенный и порозовевший, но довольный.
— Они согласны!
— А что это вы там делали целый час, сударь? — подколола его Саша.
— Чай пили с конфетами. У них красиво там, они все обои фломастерами раскрасили, цветы стоят…
Несколько дней после этого мы были подчеркнуто вежливы с «Алыми», а рыженькая веснушчатая Таня из ячейки «Ртуть» однажды у костра обмолвилась, что их ячейка наткнулась на клад.
Таня обладала редким даром притворяться наивной дурочкой, когда хотела. Она расширила глаза, придвинулась к огню и возбужденным полушепотом сообщила:
— Ой, а мы на прошлой неделе в Ист-Каменск ходили, музей разваленный обследовали… такое нашли…!