Важную роль в финансировании саботажа, как было установлено следствием, играл крупный капиталист Кутлер, являвшийся при Временном правительстве председателем Торгово-промышленного совета.
По его запискам к доверенным лицам в разные петроградские банки с просьбой «выдать господину Теслеру на нужды забастовочных комитетов…» систематически отпускались крупные суммы денег.
В то же время банковские саботажники всячески задерживали, а то и вовсе не отпускали денег на выдачу зарплаты рабочим, ссылаясь на отсутствие денег в банке.
Из документов «саботажной бухгалтерии», а также показаний Теслера стало ясно, что в саботажном фонде было около полумиллиона рублей, принадлежавших ЦИК 1-го созыва. Чекистов заинтересовал этот вопрос. Выяснилась довольно примечательная история исчезновения их из кассы ЦИК 1-го созыва.
Когда в Смольном открылся исторический Второй съезд Советов, то управляющий делами ЦИК 1-го созыва Бройдо и главный бухгалтер финотдела Филиппова-Грязнова, сговорившись, организовали перевозку в «безопасное» место наличных денег, в том числе в иностранной валюте и даже в разменной монете. При этом крупные суммы денег забрали себе. Очистили, таким образом, кассу ЦИК до копейки. Заодно они перевезли и банковские счета, и процентные бумаги, и всю финансовую документацию.
А через непродолжительное время указанная выше сумма из этих средств и была передана Теслеру на «нужды саботажа».
Вот почему Советское правительство начало свою деятельность, не имея, как известно, ни копейки денег, ибо касса ЦИК 1-го созыва в Смольном была пуста. Эту воровскую операцию Филиппова-Грязнова вкратце изложила в своих «мемуарах-записях», умышленно не раскрывая ее участников:
«24 октября 1917 года. Сегодня особенно остро чувствуется в Смольном, что готовится нечто необычное. Попадаются все чаще незнакомые лица — то прибывающие на съезд большевики… О том, что работать с большевиками я не буду, у меня решено было давно… В кассе в этот день у меня оказались очень крупные суммы — свыше ста тысяч рублей. До выяснения положения на съезде решили взять по двадцать пять тысяч рублей. С деньгами и разошлись по домам… Утром ко мне позвонили и просили поехать в Смольный. Почти все были в сборе, когда ко мне уже в Смольном позвонили и сказали, чтобы все увозить, чтобы новые хозяева не могли знать, где и сколько у нас имеется денег… Тогда уже выяснились результаты Второго съезда. Кассир Т. наконец понял, что делается, спросил меня: «Все уносить?» Говорю «все», и он начал спешно выгребать все, что было в кассе… Выносили через кухню, где никакой охраны не было… Нервы натянуты до последней степени, руки трясутся, заходят в отдел господа положения… Пришел С. и обрадовал меня, сказав, что новый исполнительный комитет уже избран и сейчас решает судьбу финотдела. Я притворилась обрадованной, поблагодарила его, а сама вслед за его уходом спешно запечатала сургучом все пустые шкафы и сейфы, заперла их, а печати, штемпеля и ключи унесла с собой».