Я прошу прощения за собственные комментарии, но всему же есть предел! Предел и мера вкуса. А я все-таки вырос в приличном доме и был воспитан интеллигентным и талантливым Человеком — Шурой Плоткиным, и я обязан иметь собственное отношение к печатному слову. А не безоговорочное доверие ко всему, оттиснутому в типографии.
Или такое: «Четырехлетний Кот Сокс принадлежит президенту Соединенных штатов Америки Биллу Клинтону. Сокс живет в Белом доме вместе с президентом. Несмотря на то, что у Билла Клинтона аллергия на кошачью шерсть, однако любовь к Соксу сильнее боязни недуга…»
Ну и что? И все должны рыдать от умиления? Мне, например, гораздо симпатичнее в Клинтоне то, что он играет на саксофоне…
Хотя, в то же время, Эрих иногда выуживает откуда-то сведения, под которыми я и сам подписался бы всеми четырьмя лапами.
Недавно, кажется, в «Шпигеле», он вычитал, что у знаменитого модельера и самого дорогого законодателя мод Джорджио Армани живет шесть Котов и Кошек. Любимого Кота Армани зовут Аннибал.
Так вот этот Джорджио говорит: «Я люблю Кошек больше, чем Собак, так как они имеют качества, которые я очень ценю в женщинах — элегантность, независимость и характер…»
По-моему, прекрасно сказано! Вот тут я полностью согласен с Армани.
Ну, а по поводу уже давно известного мне знаменитого изречения великого Леонардо да Винчи — «Даже самая маленькая Кошка — чудесное произведение», — остается только развести лапами! Вот когда, действительно, хочется верить печатному слову!
И несмотря на то, что у этого Леонардо чего-то там не получилось с крыльями для Человека, — это мне Шура рассказывал, — про Кошек старик сказал гениально!
Я не знаю, останется ли Гельмут Коль канцлером Германии, а Билл Клинтон президентом Америки к тому времени, когда выйдет эта книга. Вполне вероятно, что и нет. И если такое случится, то Люди уже через год забудут не только клички их Котов и Кошек, но и имена самих Хозяев. Мало ли у нас было подобных примеров?
А вот Джорджио Армани и Леонардо да Винчи исключительно благодаря их отношению к Котам и Кошкам, — останутся в памяти Людей навсегда! В чем я совершенно уверен.
Конечно, я мог бы пойти навстречу Эриху Шредеру и установить с ним Телепатический Контакт, взяв с него слово — не трепаться об этом вслух. Чтобы еще Хельга и Руджеро не стали привязываться ко мне с разной никчемушной болтовней.
Но тут против Контакта с Эрихом во мне неожиданно восстало обычно несвойственное мне чувство скаредности. Этакой осторожной и расчетливой бережливости, о существовании которой я в себе и не подозревал. Неужели на меня так быстро и мощно подействовал Запад? Ну, надо же!