— Базар — это марксплац, именно базаром его никто не называет.
— Но базар по-немецки маркплац.
— А все говорят марксплац. А такие вот горы называются берговые.
— Как?
— Берговые горы.
— Зоя, в переводе это значит горные горы.
— Ну и что? Я тебе филолог, что ли?
— Ромка, ты слушай да на ус мотай. У нас тоже слова образуются будь здоров.
— Ну, например?
— Например баксы. — Мишка сделал подсчитывающий жест.
— И чем тебе не нравятся баксы?
— Баксы мне нравятся, но доллар по-английски бак. Бакс это множественное число. А баксы, получается, вообще только в мешках носить можно.
— Ладно. — Женька жестом вернул слово Зойке. — Может, ты и прав, но не отвлекай зря внимание. Что там еще? Выражения какие-нибудь ходовые, присказки. На чем проколоться можно?
— Да не знаю я. Сорок раз уже говорила. Думм — это дурак, поэтому «я думал» не говорят, не принято. Еще есть такое выражение, из «Орла в Адлер». Значит из пустого в порожнее. Еще говорят «им ну-ну». Это значит быстро.
Несмотря на то, что скалолазы не собирались разговаривать ни с кем, кроме продавца, инструктаж продолжался очень долго.
Снега последние дни почти не было, ветер тоже поутих. Поземка скорее расчищала дорогу, сметая снежную пыль, никому не мешала идти и ветром не считалась. Переход предстоял довольно дальний, зато маршрут проложили нехоженый и спокойный, в обход любых дорог и тропинок. Зимой в этих краях не показывались даже пастухи.
Шли без приключений. Ночевали в небольшом овражке, почти полностью занесенном снегом. Ребята резали слежавшийся снег ножами, вынимая плотные, большие «кубики», добираясь до грунта, готовили площадку. Из этих же снежных кубов построили стенку-ограждение. Вскоре место для ночлега было готово. Развели небольшой костер, от которого на ночь оставили две крупные головни, чтобы тлело не прогорая, и укрылись общим на всех одеялом. Ночью поднялся ветер, но в глубокой и светлой яме он никого не беспокоил. Перемаявшись до света — все же было холодно, они вскипятили травяного чайку, умылись и привели себя в порядок.
В нескольких километрах от их пристанища уже начиналась окраина поселка, виднелись первые телеграфные столбы.
Скалолазы тщательно почистили одежду, уничтожая все следы походных ночевок, осмотрели друг другу лица и волосы. Им предстоял нешуточный «выход в свет». Заметить под куртками парней автоматы с коротко обрезанными прикладами — Ромка своему и ствол укоротил — было практически невозможно, для этого прилаживали под руку специальную петлю и загодя практиковались в ходьбе. Но полной уверенности, что удастся сойти за местных, конечно, не было. Видок получился так себе, на троечку. Работяги-алкоголики. Кроме того, одежда за все это время настолько пропиталась запахом костра, что принять их могли в лучшем случае за геологов.