— Отец, ты же знаешь, кому я была предназначена в жены, и знаешь, что теперь я стала вдовой, не став женщиной. Прошу тебя, отец, отдай меня теперь этому белому человеку, который завтра убьет тигра! Пусть он возьмет вместе с жизнью тигра и мою жизнь!
— Ты права, — сказал вождь. — Ты должна была стать женой человека, который убьет тигра и ты станешь ею, если он тоже хочет этого.
Гхоро уставился на Конана. Все другие тоже стали смотреть на него. Горкан толкнул киммерийца локтем в бок, прошептав что-то неразборчивое.
— Я согласен, — сказал Конан.
Натая немедленно схватила его за руку и потянула за собой. Вокруг одобрительно засмеялись. Конан ничуть не сопротивлялся.
Удаляясь, киммериец вдруг обернулся на пороге и небрежно, не целясь, метнул дротик с коричневым хвостом.
Дротик вонзился в торец дротика Матакуры. Все вскрикнули, как один.
— Поразительно! — восхитился вождь.
— Я промазал, — заявил Конан. — Никогда еще я не бросал так плохо. Я целился в синее.
Матакура с горестным криком вскочил и, сгорая со стыда, бросился вон из дома.
Снаружи хижина Натаи-деви выглядела убогой, словно лачуга пропойцы. Этим она не отличалась от большинства других домов деревни. Зато внутреннее убранство приятно поразило Конана.
Свет исходил от масляной лампы на треножнике. Ковры лежали в несколько слоев и поверх них был постелен драгоценный тисненый шелк, окрашенный пурпуром. По широкому ложу в беспорядке были разбросаны подушки с рисунками драконов и фениксов. В изголовье постели находился столик. На нем стояла клетка из плотно переплетенных тонких прутьев. Неясно было, есть ли что внутри. Подойдя поближе, Конан посмотрел сквозь прутья и ему показалось, будто его взгляд отразился в чужих глазах.
Конан никак не ожидал встретить в убогой деревенской хижине такое богатство. Если у них что-нибудь не заладится с таинственным городом Хорто, надо будет снова заглянуть сюда и все выяснить подробно, решил киммериец. Но пока время отдыхать без забот. Хотя одна забота у него была — не так часто до сих пор выпадало Конану лишать девиц невинности.
Натая предложила гостю выпить вино из маленького фарфорового сосуда. Она налила вино в белые чашечки с толстыми стенками. Вино было мутноватым, желтого оттенка. Конан не слишком разбирался в вине, во всяком случае в разных тонкостях, но это вино оценил сразу. Запах у него был своеобразным, но оно быстро опьяняло и делало хорошие предметы еще лучше.
— Ты благоуханна, как весенний цветок, твои волосы прекрасны и у тебя такая белая кожа, — сказал Конан, гладя девушку по голове. — Кто ты и почему ты называешь того урода своим отцом? Я не слишком силен в таких вещах, но думаю, этот человек никак не может быть им.