— Максик, смотри, — Люся двинула мышкой, и дом начал укрупняться, распадаясь на мутную сетку и тут же уточняясь. На углу проявилась синяя табличка: «Усов пер. 16». — Это твой адрес, — сообщила Люся, что Максим Т. Ермаков и без нее уже понял.
— Кликни на окно, — потребовал он, шумно сопя носом.
Тут же ему показалось, будто в квартиру к нему вломилось полгорода москвичей. Реалистичность картинки была потрясающей. Вот комната, вот кое-как прикрытая пледом мятая кровать, вот бурый стол заслуженной учительницы с кубическим чернильным приборчиком, вот кресло, а на нем брошенные сегодня утром шелковые галстуки, напоминающие, при движении мыши, шевелящийся узорчатый змеиный клубок. Люся, составив бровки уголком, развернула картинку, повела влево, надвинулась прихожая, и Максим Т. Ермаков узнал на вешалке свое, висящее спиной к зрителю, испорченное кашемировое пальто.
— Так это что, смесь игры и реалити-шоу? — спросил он сам себя, быстро соображая, что разбросано в ванной.
— Не знаю, Максик, тут много странных фишек, — виновато откликнулась Маленькая Люся. — И это, представляешь, только обложка! Тут можно выйти на лестницу, спуститься в лифте, сесть к тебе в машину…
— А сам-то я где? — грубо перебил Максим Т. Ермаков.
— Сейчас, смотри.
Да, действительно, очень похож. Белая морда во весь монитор. Щеки, будто набитые чем-то карманы, выпученная ухмылка, какая бывает у отражения в самоваре. Вот морда отплывает подальше, поднимается толстопалая белая рука в черном рукаве и с черным пистолетом. Хлоп! Голова становится прозрачной, напоминая рентгеновский снимок; пуля медленно распарывает воздух, за ней тянется красивый радужный шлейф. Бамц! Пуля входит в голову и начинает там резвиться, будто золотая рыбка в круглом аквариуме. И снова ухмылка, как ни в чем не бывало, монстр как бы в комическом размышлении почесывает дулом пистолета толстокожую голову, на мониторе всплывает окошко: «ЖМИ СЮДА!»
— Ясно, — пробормотал Максим Т. Ермаков, пряча замешательство. — Люсь, ты кинь мне ссылку, дома почту приму, поиграю, погляжу, как там чего.
— Конечно, Максик. Ты, Максик, только сильно не переживай, — беспокойно заговорила Люся, брякая костлявыми пальчиками по клавиатуре. — Все, отправила! Максик, погоди, еще что покажу.
— Что? — резко обернулся Максим Т. Ермаков, уже нацелившийся вылезать из секретарского закутка и мечтавший порасшибать всю мебель в приемной.
— Я кое-что нашла в Интернете. Это правда важно. Видишь, люди путают игру с действительностью. Их на это провоцируют! — Маленькая Люся скорчила ту бессмысленную гримаску, которая в последнее время часто мелькала у нее на лице. — Вот, человек потерял близких в катастрофе. Представь его состояние. Если больше нет твоего мужа, твоего ребенка — это уже другой мир, чужой, непонятный. И если поверить, что твой муж и ребенок погибли, то можно верить и в другие невероятные вещи. Хоть в чертей, хоть в летающие тарелки. Жертвы эти, которые кидают в тебя овощами, воспринимают игру как подсказку. Им кажется, будто кто-то осведомленный дает им наводку. Тем более, они моментально выясняют, что и адрес настоящий, и персонаж реально существует…