— Меня Домовым называйте, — сказал косматый мужик, что стоял в строю возле меня. — Кого и как зовут?
— Саня, — представился я.
— Костя Свиридов, — подал голос невысокий щуплый паренек, который подслеповато щурился и смотрел на мир с неким удивлением.
— Стас, — это был высокий, которого сержант назначил старшим.
— Кир и Кор, — за двоих, ответил наголо стриженный хлопец, с чубом на голове, какой раньше украинские казаки носили и, кивнув на второго такого же парня, который был его точной копией, добавил: — мы братья.
Седьмой наш товарищ, пожилой мужчина в рваном пальто и руками, в которые въелась черная машинная смазка, снял с головы побитую молью продолговатую шляпу и отрекомендовал себя так:
— Механик Шварц, — он на мгновение замялся и произнес: — Иосиф Самуилович.
— Вот и опознались, кто есть кто, — вновь оскалился Домовой. — Какими судьбами сюда попали?
— А тебе зачем? — спросил его Стас.
— Чисто для интереса, — косматый встряхнул своими грязными патлами и слегка ударил себя в грудь, — лично я, решил новую жизнь начать, а то на меня глава местной Народной Стражи, товарищ Тимофеев, за что-то зло затаил. Он почему-то считает, что я криминальный элемент, а я честный бродяга, никому в жизни зла не делал.
— Ладно, — Стас оперся на стенку, — это не секрет. Мне податься некуда, подумал, почему бы и нет, армия это не самый плохой вариант.
— А мы беженцы с побережья, — опять за двоих ответил хлопец, хм, или это его брат был, непонятно.
Следующим откликнулся Свиридов:
— Говорят, что тем, кто контракт честно отслужит, образование в столичном университете бесплатное. Для меня это шанс.
— А я из Лесного, — сказал я, — со старостой поселковым не поладил, ушел.
— А ты? — спросил Домовой механика Шварца.
Тот помялся, но ответил:
— Сам-то я из Туапсинской Республики, и так сложилось, что я всегда был подле техники. Сначала чинил машины, движки перебирал, а затем освоил автомобиль и стал водителем при одном из торговых караванов. Проработал несколько лет, вошел в долю с караванщиками, взял кредиты у серьезных людей, а несколько дней назад, когда мы из Туапсе на Краснодар шли, на Гойтхском перевале нас горцы ограбили. Вот и получается теперь, что домой мне дороги нет, а у вас, конфедератов, вся техника у армейцев. Так что один у меня путь остался — армия.
— Люди, — задал я важный вопрос, которым, не озаботился вчера, — а где мы служить-то будем? Понял только, что в какой-то гвардии, а что к чему, толком не знаю.
Засмеялись все, и для меня это было несколько обидно.
— Ха, тупица, — больше всех заходился в неприятном смехе Домовой.