Усталые и изнуренные, мы вошли в свою палатку только часам к десяти ночи, но на этом первый день нашего пребывания в батальоне не окончился. Начались внутренние разборки. Домовой и еще три здоровых мужика, с которыми у него оказалось много общего, они тоже были ворами, прижали в угол тщедушного паренька, который не выдерживал бега, и начали его ногами избивать. Непорядок. Против них вышли трое, Стас, я, и еще один крепкий паренек, имя которого мы так и не успели узнать. В итоге недолгого разговора, завязалась драка, и Домовой с корешами, огребли по полной программе, хотя, и нам досталось крепко.
На шум влетели сержанты с дубинками в руках, да так вовремя, как если бы рядом находились и ждали чем дело закончится. Воров и хилого паренька утянули в санчасть, а нам влепили по наряду и отправили на плац, наводить красоту и кирпичики, за день из основы выпавшие, резиновыми молоточками обратно в землицу вбивать. Вроде бы несправедливость налицо, но как ни странно, мы не унывали, и обиды на сержантов не было. Под светом нескольких электроламп, получавших энергию от дизель-генераторов, шумевших где-то вдалеке в одном из дворов, мы работали и переговаривались.
— А хорошо мы им врезали, да? — спрашивал паренек.
— Точно, — подтвердил я, — хорошо. Кстати, тебя как звать-то?
— Иваном, — откликнулся он, — а фамилия моя, Тарасов.
— Будем знакомы, я Саня Мечников, а тот бравый и молчаливый парень с разбитыми губами, справа от тебя, Станислав Иноков.
До палатки и своих спальных мешков мы добрались часам к трем ночи, и можно было сказать, что служба наша началась нормально, и примерно так, как я себе это и представлял.
Глава 4
Кубанская Конфедерация. Станица Кисляковская. 22.12.2056
— Слышь, прапор, — я постучал в дверь склада, — открывай.
— Тебе чего, боец? — дверь приоткрылась не полностью, и в щель выглянуло лицо начальника вещевого склада, полного смуглолицего прапорщика лет около пятидесяти.
— Ты чего нам дал, змеюка? — старенький латаный рюкзак плюхнулся на крыльцо.
— А что не так?
— Почему все снаряжение и униформа второго срока?
— Да ты, я смотрю, совсем берега потерял, воин, — прапор распахнул дверь полностью, увидел стоящего за нашими спинами Ахмедова и переключился на него: — Что-то хотел, Исмаил?
Сержант указал на меня пальцем:
— Ашот, это наши бойцы. Еременко на тебя обидится, за такое отношение к своим солдатам.
— Да откуда я знал, что они ваши? — всплеснул руками вещевик, — Пришли вместе со всеми, ни слова, ни полслова, все получили и ушли. Знал бы, что это солдаты Еременко, только нулевые вещи им выдал.