— Спецназ, разведка и мотострелки на выход, через десять минут всем быть у Южных ворот лагеря! Черепанов, проследи! Всем остальным, разойтись по местам и заниматься своими делами. Исполнять!
Полковник Юрин пытался что-то сказать нашему майору, видимо, был против того, что не все солдаты отправляются в столицу, но тот, не обращая на него никакого внимания, только сплюнул на кирпичи плаца, и зашагал в расположение роты связи.
Нас оказалось человек пятьдесят, кто относился к силовым подразделениям батальона. Еще пятерых связистов с рациями за плечами привел наш комбат. Только он появился, как заурчали моторы и на дороге появились девять наших батальонных «Уралов», которые везли две роты бойцов нашего батальона, одну полную, из новобранцев, и нашу, в которой оставалось всего двадцать человек в строю.
Увидев знакомые лица, мы с Черепановым запрыгнули в машину, и я тут же получил свой верный АКС, бронежилет, каску, гранаты, разгрузку и РД с двойным боекомплектом. Норма, а то с одним ТТ и ножом, чего-то не очень хотелось против мятежных территориалов воевать. Можно, конечно, мы же спецназ, воины без страха и упрека, блин, но лично мне, это и на фиг ненужно.
«Уралы» выстроились в колонну, к нам присоединились несколько чудо-броневиков, уже неизвестно какая по счету попытка наших бригадных мастеров сделать замену приходящим в негодность БТРам, майор дал команду, и мы тронулись в путь. Такая вот судьбина, с утра еще валяешься на койке, девушке симпатичной улыбаешься и на свидание с ней сговариваешься, а уже к вечеру, едешь бронеколонной в столицу, дабы уже с утра поступить в распоряжение СБ Кубанской Конфедерации. Служба, однако.
В нашем «Урале» находился перепуганный радист, выдернутый нашим комбатом из расположения его роты, он сильно нервничал, и постоянно прижимал к груди свою драгоценную рацию. Путь был не близкий, и Черепанов приказал радисту включить его аппарат, приник ушами к наушникам, и информацию, которую почерпнул из эфира, рассказывал нам. Посидев пару часов за аппаратом, капитан как-то резко посмурнел, снял наушники, и пришла моя очередь новости узнать. Сообщения были очень даже интересные и заставляющие на происходящее в Краснодаре взглянуть несколько с другой стороны.
Из незакодированных переговоров, которые вели растерянные командиры территориальных подразделений, было ясно одно, что Симаков и СБ переиграли всех, и мятеж они спровоцировали сами. Сначала безопасники распустили слухи, что вольности республиканские заканчиваются. Затем в администрации президента проект указа засветили, по которому территориальные войска должны были перейти в ведение недавно образованного Министерства Внутренних Дел. А сегодня с утра, сам Симаков выступил с заявлением о том, что он остается правителем Конфедерации. У республиканских царьков выбор был невелик, принять новые правила игры или рискнуть и попробовать силой удержать свои вольности. Надо сказать, что из десяти так называемых республик, против президента выступили только три: Кореновская, Кропоткинская и Белореченская. Остальные субъекты Конфедерации, такие как Майкопская, Новороссийская, Тихорецкая, Павловская, Тимашевская, а также самая большая и богатая Приморо-Азовская, из которой был родом Симаков и, разумеется, недавно присоединившаяся Ростовская, остались в стороне.