С течением времени ситуация с празднованием Пасхи существенно изменилась в двух аспектах.
Во-первых, лунно-солнечный календарь вышел из бытового употребления сирийских христиан (по-видимому, это произошло в связи с мусульманскими завоеваниями). Это привело к тому, что буквальный смысл решения Никейского собора перестал быть адекватным догматическому смыслу. Действительно, если сирийский лунный цикл полностью вышел из бытового употребления христиан, то и запрет пользоваться им для расчета православной Пасхи потерял всякий смысл — желающих нарушить этот запрет не только не было, но, можно сказать, и не могло быть.
Во-вторых, как отмечалось выше, православная Пасха стала по календарно-астрономическим причинам праздноваться всегда после иудейской. Если в начале IV в. для «разведения» христианской и иудейской Пасх требовалось несовпадение лунных циклов, то с конца VIII в. стала возможной более простая, но в то же время вполне адекватная догматическому смыслу формулировка Зонары: «Надо, чтобы их (т. е. иудеев — А.Ч.) непраздничный праздник совершался сначала, а затем уже праздновалась наша Пасха».
После соборного осуждения практики протопасхитов далеко не сразу удалось привести в согласие пасхалию Римской Церкви с александрийской пасхалией, которой следовали остальные поместные Церкви. Однако в VI в. это наконец произошло — Римская Церковь приняла александрийскую пасхалию. Общехристианское единство в праздновании Пасхи сохранялось до 1582 г., когда оно было нарушено папой Григорием XIII, который ввел в Католической церкви григорианский календарь и новую пасхалию. Как мы уже отмечали, в соответствии с григорианской пасхалией католики нередко празднуют Пасху в один день с иудеями, причем с течением времени эти совпадения будут учащаться — григорианский год в среднем несколько короче иудейского. Папа Григорий счел возможным проигнорировать канонические правила о непраздновании пасхи с иудеями, а взамен достиг довольно точного следования фазам луны.
По нашему мнению, однако, возвращение к александрийской пасхалии не является для западных христиан чем-то невозможным — ведь они применяли ее на протяжении тысячелетия. Прецедент имеется: напомним, что в VI в. Рим отказался от своей традиционной пасхалии и принял александрийскую.
Что касается Православной Церкви, то она не может принять пасхалию, не соответствующую канонам и постановлению Никейского Собора. По справедливому замечанию прот. Ливерия Воронова, «попытка установить… единую новую практику ценой пожертвования «никейскими решениями», по всей вероятности, не столько помогла бы устранить «внешний» соблазн видимой христианской разделенности, сколько способствовала бы возникновению гораздо худшего «внутреннего» соблазна, связанного с появлением новых церковных разделений».