— У вас не найдется еды для двух странников? — спросил он и остановился.
— Эта еда предназначена для воинов, — ответил бородатый мужчина, сидевший в конце телеги. — Но я думаю, что они не заметят, если вы съедите кусок сыра.
Маленьким ножиком он отрезал два ломтя сыра и протянул их Лисандру и Демаратосу.
— О каких воинах вы говорите? — спросил Демаратос.
Илот взглянул на него так, будто тот сошел с ума.
— Молодой человек, неужели боги лишили тебя разума? Вся Спарта готовится отразить нападение. Откуда вы взялись?
Лисандр вздохнул с облегчением. Должно быть, гонец с юга все-таки добрался до Спарты. Или, быть может, в Спарте заметили столбы дыма, поднимавшиеся вдали. Значит, еще не все потеряно.
— Мы провели пять дней в горах, — ответил он.
— В таком случае вам повезло, — сказал мужчина. — Вам не пришлось готовиться к войне. Наши хозяева приказали, чтобы все съестные запасы доставлялись в центры городков. Армия собирается с силами, готовясь встретить персов.
— Персы дураки, — сказал Демаратос. — Ни одна армия еще не побеждала спартанцев.
Все илоты рассмеялись, и Демаратос покраснел. Лисандр догадался, что илоты принимают их за своих.
— Будем надеяться, что вы правы, молодой человек, — сказал бородач. — Говорят, Вомиса доставил по морю лучших воинов Персии, которые вооружены столь острыми мечами, что одним взмахом могут разрубить человека пополам.
— Кто такой этот Вомиса? — спросил Лисандр. Это экзотическое имя отдавало смертью.
Илот похлопал осла по шее, и тот снова потянул телегу.
Лисандр и Демаратос пошли за ней.
— Вомиса — самый выдающийся полководец персидского царя Кира.[5] Это он руководил наступлением на провинции восточной Ионии, разбил царя Креза[6] и захватил Милет.[7]
Лисандр слышал рассказы об опустошении отдаленных земель. Но ему казалось, что они находятся так далеко. Когда подобное известие доходило до Спарты, оно воспринималось скорее как миф, нежели действительность.
— Но ведь это произошло давным-давно, — сказал он.
— Вомиса превратил в рабов живших там греков. Он заставил их рубить леса и строить корабли для переброски персидских воинов в Спарту.
Демаратос рассмеялся: — Афиняне трусливы. Дуновения ветра достаточно, чтобы обратить их в бегство. Мы докажем Киру, что одному полководцу с несколькими тысячами воинов не одолеть мощи Спарты.
— Мальчик, ты очень любишь спартанцев, — сказал илот, сидевший в конце телеги. Может, лучше попросить, чтобы мать связала тебе красный плащ. Тогда сможешь прикинуться одним из них.
— Не смей издеваться над спартанцами! — сказал Демаратос, положив руку на край телеги. — За такую наглость тебя могут запороть до смерти.