— Мы ничем не могли…
— Ты не обязан мне ничего объяснять, — прервал его Сарпедон. — Горы испытывают мужчин, и я горжусь тобой. Горжусь даже больше, чем когда вернулись мои оба сына.
Лисандр выпрямил плечи — он знал, что такие слова даются деду нелегко.
— Поезжай в казарму на моей лошади, — сказал Сарпедон. — Твои товарищи уже ждут тебя.
— А вы где будете? — спросил Лисандр.
— Жаль, что я не могу пойти с тобой, — ответил Сарпедон. — Но один эфор всегда должен оставаться в Спарте, — в глазах Сарпедона сверкнул лунный свет. Дед крепко обнял Лисандра. — Тебе понадобится все, чему ты научился, сын Торакиса. Не забывай, что для спартанского воина нет большей чести, чем смерть.
Лисандр вскочил в седло.
— Смерть и честь!
Он пришпорил лошадь пятками и поскакал к казарме.
В холодном утреннем свете Лисандр думал о словах Сарпедона. Тот сказал, что гордится им. Эти слова еще больше разожгли в нем храбрость, хотя где-то в глубине души Лисандра мучило сомнение, увидит ли он деда еще раз.
Небо было тусклым, когда Лисандр привязал лошадь у казармы.
Внутри спального помещения ученики с помощью рабов прилаживали доспехи. Когда Лисандр вошел, все взволнованно уставились на него. Еще вчера это были мальчики и сражения были для них лишь рассказами.
Лисандр видел, что все уже поняли — их ждет настоящее сражение.
— Лисандр! — крикнул Леонид и бросился к нему.
Демаратос снял шлем и улыбнулся Лисандру в знак приветствия. Его нога была перевязана чистой тканью.
— Горбатый гонец Сарпедона сказал, что ты прервал заседание Совета…
Лисандр кивнул.
— Новости распространяются быстро.
— … и что, ты обратился к эфорам? — спросил Леонид.
Не успел Лисандр ответить, как вошел Диокл. На нем был помятый нагрудник, нижнюю часть туловища прикрывал толстый передник. Предплечья и голени закрывали доспехи. Под мышкой наставник держал шлем.
— Поторапливайтесь, — заорал он. — Смерть не любит, когда ее заставляют ждать. — Его взгляд упал на Лисандра. — А, вот и полукровка вернулся! Быстро собирай свои вещи. Всем построиться у казармы.
Диокл уже собрался уходить, но обернулся, заглянул в угол и прошипел:
— Что ты, черт возьми, делаешь?
Лисандр посмотрел в ту же сторону. Там, возле своей кровати, Орфей привязывал наголенник к искалеченной ноге.
— Я тоже иду, — ответил юноша, даже не взглянув на наставника. — Спарте нужен каждый, кто способен воевать.
— Парень, не говори глупостей, — отрезал Диокл. — Калека вроде тебя не сможет даже стоять прямо, не говоря о том, чтобы держать щит. От тебя будет мало толку. Займись-ка лучше музыкой и пением.