– Вы знаете синьорину Роберти, синьора? – спросил Тротти, не притрагиваясь к рюмке.
– Глупая такая девка. Совсем еще девчонка. В одном доме с директрисой живет.
– С синьорой Беллони?
– Директриса в нашу церковь ходит редко. Дон Лионелло говорит, она ходит в собор св. Петра, в Сан-Сьель д'Оро. В чужие дела никогда не лезет. Хоть и образованная, а не гордая, – сказала старуха и словно нехотя прибавила: – Кого ни встретит, всем улыбнется.
– Вы видели синьорину Беллони на прошлой неделе?
– Директриса – эта ваша синьорина Беллони – нет-нет да и принесет мне что-нибудь. У меня пенсия за мужа, что он воевал, но… – Она подняла свои натруженные руки и закашлялась.
– Так вы видели синьорину Беллони?
– Я видела девчонку. – Едва переставляя ноги, она вернулась к плите и бросила в кипящую воду несколько листиков.
Воздух тут же наполнился приятным запахом базилика.
– Когда это было?
– У ней теперь какой-то парень. Приходит, когда родителей дома нету. Отца-то я знаю.
– Доктора Роберти?
– Доктора Роберти. Он раз заходил ко мне послушать мои легкие. – Она похлопала себя по плоской груди. – Доктор человек хороший. Хотя легочные болезни не по его части. Он дерматолог, – пояснила она и заговорщически прибавила: – Он сам из Турина.
– Я этого не знал, – сказал Тротти.
– Вряд ли он знает, что его доченька тут вытворяет. – Старуха повернула голову в сторону полицейских и положила на стол свои узловатые руки. Вновь в восковых пальцах откуда-то появились четки. – Знал бы, наверно, что-нибудь придумал. Сейчас ведь ни веры, ни морали никакой не осталось. Как у американцев.
– У американцев?
– У свидетелей Четверга, – неодобрительно пояснила старуха.
– Вы имеете в виду свидетелей Иеговы? – спросил с улыбкой Пизанелли.
– Называйте как хотите, а когда они ко мне приходят, я их гоню. И говорить с ними не желаю. Я католичка. Меня ихняя американская вера не интересует.
– А зачем они приходят, синьора?
– Целый день ходят, даже в выходные. Чтоб они поскорей ушли, я ихние журналы беру. Но уж не подумайте, что я эту ересь читаю. Дон Лионелло говорит, что это – ересь.
– Вы эти журналы потом выбрасываете?
– Кладу их в уборную. Я ничего не выбрасываю. На деревьях-то денежки не растут. – Она покашляла. Маленькие глазки смотрели ясно. – Я ихними журналами пользуюсь в уборной.
Пизанелли и Тротти переглянулись. Тротти спросил:
– А синьорина Беллони – директриса – никогда не приносила вам журналов свидетелей Иеговы?
– Нет, это все люди молодые. Приходят и дают мне эти журналы. А я их не читаю.
– А вы сами никогда не давали журналы синьорине Беллони?