— У тебя нет сомнений насчет того, где она сейчас находится, правда?
— Я не могу утверждать, однако готов поставить несколько песо.
— Но этот человек… Полиция ничего не может сделать?
— Колумбия — сложная страна, ты же знаешь. Обычно случается так, что полиция служит не тому, кому должна служить.
— Спасибо, что рассказал мне об этом, Хулио. — Выражение лица Николь стало серьезным. — Мне придется быть очень осторожной с моими комментариями.
— Да, это самое правильное. Честно говоря, я очень боюсь, что Флоренсио Санчес уже имеет сведения о нашей экспедиции и о том, что мы ищем. Слишком много людей вовлечено в это, а о Флоренсио говорят, что у него есть уши даже в президентском кабинете.
В этот момент Стан подошел к ним с треногой в руках.
— Николь, в двенадцать записываем. Ты будешь готова?
— А если бы я сказала, что нет? — ответила она и тут же улыбнулась, увидев, как изменилось его лицо. — Не переживай, Стан, иди, готовь съемку, в двенадцать часов я буду с вами. Послушай, Хулио, — она повернулась к археологу, — а как насчет того, чтобы появиться со мной в кадре? Ты мог бы рассказать что-нибудь интересное об Уашактуне. О твоей дружбе с Сильванусом Морли, например, — добавила она.
Мексиканец посмотрел на нее, нахмурив брови, а потом рассмеялся. Николь тоже не могла больше сохранять серьезность.
— Очень рад, но я предпочел бы, чтобы ты меня представила как его реинкарнацию. Хотя по времени и не совпадает, но дело в том, что я такой самовлюбленный тип!.. Если ты этого еще не заметила.
Город майя Караколь, 627 год н. э.
Балам чувствовал, что сроднился с телом ягуара почти так же, как со своей человеческой оболочкой. Со дня обнаружения воинов Наранхо на прогалине сельвы он часто пил жидкость, позволяющую ему принимать облик могучего животного. Страх, пережитый им, когда он в первый раз столкнулся со сверхъестественным, постепенно исчезал, и он уже воспринимал это чудесное перевоплощение как дар богов, которым он мог беспрепятственно пользоваться.
Когда он рассказал Белому Нетопырю о том, что видел и как след привел его от прогалины к городу, шаман стал таким же обеспокоенным, как и он, хотя его слова были, как всегда, полны здравого смысла.
— Не стоит тревожить лишний раз нашего короля из-за таких пустяков, а кроме того, возможно, все, чего мы добьемся, — это вспугнем людей, желающих оставаться незамеченными. Воспользуемся тем преимуществом, что они не знают о нашей осведомленности, и останемся начеку. Благодаря богам мы сможем присматривать за прогалиной с большим успехом, чем кто бы то ни было. Мы будем делать это по очереди. Но, мой дорогой сын, — спокойно сказал он, — мы должны быть бдительны и здесь, в том месте, которое волнует меня больше всего, — в нашем городе Караколе. Твой рассказ навел меня на мысль, что существует заговор, в который вовлечены немногие.