Нас собиралось четверо или пятеро, и рыбачили мы обычно на Рио-Бауру. Так называлась бурная река, протекавшая через город. Наше любимое место было под железнодорожным мостом Соракабаны, прямо на краю города.
У нас не было ни удочки, ни спиннинга, ни лески, ни крючка. Мы опускали в воду сита и вылавливали все, что нес бурный речной поток. Сита были большие, плоские и круглые, около трех футов в диаметре. Через такие обычно просеивают кофе для просушки. Мы заходили в воду так, чтобы не захлебнуться, опускали сита и ждали. Вода была мутная, и мы не знали, что нам попадется. Правда, мутная вода делала нас невидимыми для рыб, поэтому преимущество было, можно сказать, обоюдное.
Помню погожий летний день, кудрявые облака на небе; стрекот насекомых в траве сливался с плеском воды и грохотом проносившихся по эстакаде поездов. Одежду я, как обычно, оставил на берегу: если она намокнет, трудно будет объяснить доке Селесте, в чем дело. Я забрел в воду по грудь и опустил поглубже сито. Почти сразу в него ткнулось что-то тяжелое. Я резко выдернул сито из воды, чтобы не дать добыче уйти. Попалась, пронеслось в голове, все в порядке. И тут я буквально окаменел от страха: моей добычей оказалась огромная змея, как мне показалось, размером с боа[3]. Змея заметалась, ее страшные зубы были всего в нескольких дюймах от моего лица. Я пронзительно закричал, бросил сито с повисшей на нем змеей и, как безумный, ринулся к берегу. Мне казалось, что змея преследует меня, что я вызвал гнев целого змеиного семейства (мы хорошо знали, что змеи никогда не пускаются в путешествие в одиночку), которое, наверное, наткнулось на меня в мутной воде.
Я бежал к берегу, не переставая кричать во всю глотку. По щекам у меня текли слезы, тело била крупная дрожь. Я схватился за брошенную одежду, как за спасительную соломинку, прижал ее к груди, как бы желая успокоить ею неунимавшуюся дрожь. Никто надо мной не смеялся — ведь змеи далеко не самое приятное, что встречается в нашей жизни. Ребята с тревогой поглядывали друг на друга, пока я натягивал на мокрое тело одежду. Попавшуюся в сито змею наверняка вместе с ее семейством отнесло далеко вниз по течению. Мои приятели с ужасом смотрели на мутную воду.
За это происшествие мне пришлось нести тройное наказание: за пропуск уроков в школе, за утерю соседского сита (расплачивался, конечно, Дондиньо), но первые два ни в какое сравнение не шли с третьим — жуткими кошмарами, преследовавшими меня несколько месяцев. Огромные уродливые змеи, волосатые или до отвращения гладкие, сползали ко мне с сита для ловли рыбы, с деревьев, под которыми я ходил, поднимались из высокой травы, росшей около футбольного поля. Они лениво начинали со мной играть, а я стоял, как вкопанный, потом впивались в мое тело. Я вскакивал с постели и пронзительно кричал от страха до тех пор, пока не появлялась дона Селесте и не успокаивала меня.