– Нарп будет в середине, – ответил Виктор. – У него реакция лучше. А мы с тобой – с копьями.
На арнепов охотились обычно по трое, стоя плечом друг к другу около защитной ограды. Средний выполнял роль загонщика, а двое крайних были ловцами. Это занятное времяпровождение не было принято в родном графстве Ролта, но севернее пользовалось определенной популярностью.
На одной стороне деревни царила суматоха. Жители и часть слуг держали чадящие факелы, кто-то развел костерок, дворяне вставали на скамьи, только что установленные рядом с оградой, и били копьями воздух, перегнувшись через ограду. Деревенская изгородь была выше полутора метров, но, тем не менее, отлично защищала от арнепов. Она бы выполняла свою роль, будь и пониже. Дело в том, что ночные хищники непонятным образом чувствовали, когда между ними и дичью находится преграда, поэтому никогда не подбегали к огороженным поселениям.
– Все готовы?! – раздался командный голос Женара. – Все? Готовьтесь, господа! Сейчас будем выпускать мальчишек.
Виктор обернулся и увидел, что графский сынок, на этот раз без шляпы, но в отличном железном шлеме, закрывающем поллица, оперся на почти трехметровое копье и пытается командовать одновременно своими слугами и местными жителями. За ан-Котеа маячила полная фигура Терсата. Охочий до зрелищ жрец находился в обществе трех солдат храмовой стражи. Все остальные священники остались в замке.
Антипов слегка волновался перед грядущим событием. Дело новое, незнакомое, легко ошибиться. Он не думал, что опозорится, но на всякий случай тоже взвешивал в руках копье и становился на скамью перед оградой. Конечно, арнепы не появлялись каждый день, существовала вероятность, что их вообще не будет, но что-то подсказывало Виктору – звери придут.
Заунывно завыл рожок. Звук необычно высокой тональности разнесся над деревней и окрестностями.
– Приманивают, – сообщил Пестер, разминая плечи. – Сейчас мальчишек выпустят. Пора, ваша милость!
Виктор, только что сошедший со скамьи, вновь встал на нее. Поле перед поселком было освещено слабо, а холодный ветер дул прямо в лицо. Нарп встал рядом с приятелем, а по другую сторону от молодого воина замер Пестер. Правая рука Нарпа была замотана в кусок плотной кожи, он был безоружен.
Древко копья Антипова не выскальзывало из рук, но ладони слегка вспотели, поэтому он даже жалел, что снял кожаные перчатки. Виктор не чувствовал себя привычно с копьем и пожертвовал защитой рук ради большей их чувствительности. Однако потеющие ладони стыли на холоде и вскоре кисти покраснели и зачесались. Создалось ощущение, что пальцы полны кровью и превратились в неуклюжие сосиски. Но что-то менять было уже поздно – за оградой показались мальчишки, одетые кто во что.