— Что ж! Тем более. Я с вами сотрудничаю, можно сказать, из глупой привычки. Но с дурными привычками лучше вовремя расставаться. Вся моя жизнь — в Зоне, это вы должны понимать. Конечно, Зона — это, возможно, не навсегда. Но так далеко я не хочу загадывать. Если я прерву контакт, ваша карьера ощутимо пошатнется. На вас станут смотреть, как на сотрудника, потерявшего самого ценного агента. А я буду работать только в том случае, если вы станете держать меня в курсе дел, в определенных пределах, понятно.
— Это смахивает на шантаж, — вставил он.
— Это, по сути, и есть шантаж. А чего вы от меня ждали? Смирно, направо, равняйсь?! Я Ездок по кличке Серый. Знаете, что это означает? Просто в Зоне волком меня никто называть не решается. Такая у меня репутация.
Кондор долго молчал. Он думал и взвешивал. Казалось, я даже слышу, как со скрипом ворочаются тяжелые мысли в его голове. Он знал, что я прав на все сто. И он наконец решился.
— Хорошо. Я поделюсь с вами информацией. Но мне нужны гарантии, что все останется между нами.
— А какой мне смысл подставлять вас? Вы моя единственная связь с Большой землей после исчезновения Монгола. Вот и давайте вернемся к нему, а то мы отклонились от темы. Что вы сами думаете на этот счет?
— Полагаю, что как профессионалы и люди осведомленные, мы с вами думаем на этот счет одинаково.
— То есть его убили, труп спрятали, все проделали профессионально чисто.
Он кивнул.
— Кому это выгодно?
— Очень многим. Мы это уже просеяли через мелкое сито. Ничего. — Он вдруг рассердился. — Послушайте, мы приняли во внимание любую возможность, проанализировали каждую деталь. Он не мог все бросить и скрыться. Даже если ему грозила серьезная опасность. Он не мог оставить очень важные и очень личные бумаги в сейфе, крупную сумму денег, документы. Он жил без семьи. И он не мог оставить дома запертой свою любимую собаку. Вообще такое впечатление, что по дороге с работы домой или наоборот он словно сквозь землю провалился.
— Но он, конечно, не провалился.
— Конечно. Но его могли туда закопать. Кто и в каком месте, мы не знаем.
— Вы смотрели дела, над которыми он работал?
Кондор пожал плечами.
— Дела анализировали в процессе розысков. Но в делах у Монгола много не найдешь. Он не доверял бумаге и компьютерным носителям. Так что…
— Но вы же работали непосредственно под его началом.
— Он в последнее время со мной не делился своими разработками. Он вообще замкнулся. И, кажется, не доверял никому. Есть у вас по этому поводу соображения?
Я прикинул, стоит ли светить перед ним информацию. И решил, что приоткрыть кое-что не во вред. Я ничего не теряю.