Море парных огней на шоссе… Он не хотел уходить. Страшно не хотел.
– Я… я доберусь автостопом по хайвею.
Лана последовала за ним. Давно пора было расстаться, отпустить его туда, откуда он пришёл… но разве можно было… после медленных ласк… после окутывающего тепла… после!..
– Я так никогда не делала.
– Я тоже.
Они снова замерли, теперь уже возле входной двери. Сквозь сетку от комаров отчётливо было видно подъездную аллею с двумя глубокими колеями, почтовый ящик – красный поднятый флажок трепетал наверху… утрамбованную землю… серые рытвины поля… Что ты сделал со мной? И зачем? Не знаю… но мне бы сейчас край земли… Красивая девушка и чудесный парень. Оказавшись намертво привязанными друг к другу, они растерялись… не понимая слов, но обмениваясь чувствами.
– Ну… – он крепче сжал ремень рюкзака.
– Я… я знаю, я глупости говорю, но… – останься! Я не знаю, зачем ты нужен мне… останься. Я хочу это выяснить. Здесь, сейчас, немедленно. Разве можно найти мечту в замызганном городишке? Я и не надеялась… А тебе – тебе по-настоящему нравятся женщины. Лана непослушно тряхнула головой. – Ты мне говорил, что я хорошо пою. Случаем, не скажешь – могу ли я заработать на караоке?
Он не хотел спугнуть охватывающую его нежность. Брэндон не лукавил. Может быть, впервые в жизни…
– Конечно. Люди на чём только деньги не делают… некоторые с колоколен прыгают в Пасху, лишь бы заработать… – божественная девушка. И всё же… чтобы быть уверенным, твёрдо стоять на всех четырёх лапах, он должен был знать. – Такое дело… Лана, я могу тебя спросить?
– Спрашивай.
– Ты… правда писала Джону в тюрьму?
Её больно уколола иголочка ревности.
– Господи! Мне тринадцать лет было всего!.. – подозрение скользнуло в оживших голубых глазах, до этого подёрнутых мечтательной пеленой. – Это мама тебе наплела?
– Он сам.
– Глупости!
Шагнув и оказавшись совсем близко, в магическом поле его тепла, она прижалась к полуоткрытым губам… ставшим вдруг необходимыми. Лана хотела получить свою долю наслаждения, ещё не отмеренную… запасы которого были неистощимы в этом искушённом женской любовью мальчике. Брэндон с готовностью ответил ей… он оказался очень чувственным – всё более уверенно лаская её губы, нёбо, язык…
– Лучше иди… – прошептала она, мягко отодвигаясь от одержимого американского парня… существа, которое вдруг стало необходимым и ужасно близким. Столько любви было в его взгляде! Первой настоящей любви… – Иди, пожалуйста…
Брэндон смотрел на неё внимательно, полувопросительно – возбуждённо дыша и едва успев придти в себя. Тебе повезло!..