— Живее, живее, живее! — твердил я самому себе, нервно барабаня по рулю. Эта дробь словно сливалась, дополнялась топотом сапог, колотивших по броне. Одновременно с этим люди стали протискиваться в десантные люки и двери.
— Шевелись, бродяги! — знакомый голос вдруг отчетливо долетел до моего слуха. Это неизменно залихватское «бродяги» со слегка рычащим звериным акцентом на звуке «р».
— Леший, ты что ли? — заорал я, выискивая среди бойцов, набившихся в десантный отсек, рослую широкоплечую фигуру.
— Давай, Максим, жми! — вместо ответа прогорланил мне подполковник ФСБ Андрей Загребельный, мой старый приятель и по-совместительству главный разведчик Красногорского поселения.
Значит все-таки Красногорцы, — подумал я, надавив на педаль газа.
Дальше все было намного легче и проще. Я гнал по пустынным улицам с максимально безопасной для поврежденного прицепа скоростью. Кентавры, они все ж, как ни крути, ящерицы, а не скаковые лошади. Кинувшись было в погоню, многолапые выродки быстро вкурили, что это занятие не для них, и все дружно отстали. Правда к этому решению их подтолкнул не только проигрыш в скорости и выносливости, но и прицельный огонь подопечных Загребельного.
Итак, уже через несколько минут я получил возможность лицезреть Лешего, протискивающегося в водительское отделение. Массивная фигура подполковника, словно ширма из камуфлированной ткани перегородила все пространство между мной и башенным стрелком.
— Здорово, разведка. Вовремя ты, — я хлопнул по появившейся из-за моей спины пятерне. — А то, ей-богу, думал каюк нам.
— Сочтемся, — буркнул Леший.
— Как тебя сюда занесло? — я старался не расслабляться и концентрировать внимание на дороге, на которой могло произойти что угодно. Честно говоря, это было сложно. Я то и дело косился на хмурое, выпачканное сажей лицо приятеля, который сегодня был на удивление немногословен. Странно. Сердце вдруг гулко екнуло. Нутром я почувствовал беду.
— У нас около часа, — Леший в упор глядел на Крайчека. — Потом эти махины сделают с вами то, что они сделали с Красногорском.
— Неужели пробьют стены? — в ужасе пролепетала стоявшая рядом с Томасом Нина.
— Пробьют, — с горькой уверенностью вынес вердикт Загребельный.
— Три метра толщиной, кирпич и бетон, — напомнил архитектор Хлебников. — Разрушить такое…
— Я видел, как они снесли железобетонный мост, под которым проходили, — Леший в пух и прах развеял оптимизм Хлебникова.
— Так какой у нас выход? — Крайчек ждал совета от подполковника.
— Уходить, — не задумываясь, ответил Леший. — Собрать всех людей в единый кулак и пробиваться на юго-восток. Сперва к Подольску, а затем возможно и к Серпухову.