Прилетаем в Москву.
На выходе сталкиваюсь с актером Женей Сидихиным. Привет — привет. Куда — откуда?
Запись наутро после ночи работы над песней «Господин президент».
Женя с ужасом в глазах рассказывает о том, что он видел по дороге в аэропорт.
Танки, раскуроченные машины и т. д.
Татьяна не встречает. Едем на такси. Подъезжая к дому, Владик предлагает сначала позвонить из автомата ко мне, вдруг там меня уже ждут с наручниками. Я отказываюсь от такого предложения.
У дома нет машины. Что еще больше меня настораживает. Если Татьяна поехала нас встречать, то почему не встретила? — пульсирует мысль, и сразу вспоминается множество танков, виденных по дороге домой из аэропорта.
Звоню. Открывает мама. Все в порядке. Через несколько минут приезжает Таня. Мы просто разминулись. Слушаю по радио дрожащий голос диктора, в очередной раз увещевающий народ в том, что теперь будет хорошо, а вчера было плохо. Обедаем, ополаскиваемся и едем на ж/д вокзал. По дороге опять видим танки. Садимся в поезд. Едем в Киров. Весь вечер ломаем голову над тем, чтобы нам в лучшем случае не запретили работать, в худшем — не посадили. К полуночи вроде бы как придумали. Утром 20-го приехали в Киров.
* * *
Талантливых людей необходимо хвалить каждый день и как можно чаще, ибо они постоянно сомневаются в себе, постоянно не уверены в себе, а от этого происходят всевозможные нервные расстройства, болезни, депрессии, наступает преждевременная старость и смерть...
* * *
Крылатые, летайте себе, не опускайтесь на землю, какой бы подчас приветливой и доброй она вам ни казалась. Сначала вас бескрылые будут прощупывать, трогать ваши крылья, удивляться, восхищаться, ну а в глубинах своих черных душ завидовать черной завистью и тайно ненавидеть.
Когда они вам выщиплют ваши крылья, будет поздно.
Не опускайтесь на землю, летайте себе лучше.
СМЕРТИ Я НЕ БОЮСЬ, Я БОЮСЬ МУЧИТЕЛЬНОЙ СМЕРТИ
ХРОНИКА ТРАГИЧЕСКОГО ДНЯ.
ПОЧЕМУ УБИЙЦА ТАЛЬКОВА ТАК И НЕ ПРЕДАН СУДУ
Журналист: Максимилиан Волошин в стихотворении, написанном после смерти Николая Гумилева и Александра Блока, сказал:
Темен жребий русского поэта:
Неисповедимый рок ведет
Пушкина под дуло пистолета,
Достоевского на эшафот...
Находите ли Вы, что жребий русского поэта столь темен? Или же это некая закономерность?
И.Тальков: Мне кажется, что это некая закономерность. Проследив историю культуры, можно сделать такой вывод.
— Можно ли что-то в этом изменить? Прервется ли эта роковая цепочка?
— Если изменится общество, то цепочка прервется. Все к этому шло. Не было бы революции, этого переворота, мы бы уже к этому пришли.