Однако, ошибся. Сказанное ею потрясло простотой аргументации и, в то же время, глубиной философского смысла.
— Природа, Разум Вселенной сделали так, что каждый новый человек рождается, как властелин, царь. Он подобен ангелу — чист и непорочен. Ещё открытое темечко принимает огромный поток вселенской информации.
Способности каждого новорожденного позволяют стать ему мудрейшим существом во Вселенной, подобным Богу. Совсем немного времени требуется ему для того, чтобы одарить своих родителей счастьем и благодатью.
Это время, за которое он осознаёт сущность мироздания, смысл человеческого существования: отрезок всего в девять земных лет . И всё, что для этого ему требуется,уже существует . Родителям лишь не нужно искажать реальное естественное мироздание, отделять ребёнка от самых совершенных во Вселенной творений.
Но родителям технократический мир не позволяет это сделать. Что видит младенец первым своим осмысленным взглядом: потолок, край кроватки, какие-то тряпочки, стены — атрибуты и ценности искусственного, созданного технократическим обществом, мира. И в этом мире его мать, её грудь.
«Наверное, так значит, и надо», — думает он. Его улыбающиеся родители, словно драгоценность, преподносят ему брякающие и пищащие предметы, игрушки. Зачем? Он долго будет осознавать: зачем они бряцают и пищат. Он будет пытаться осмыслить это своим сознанием и подсознанием.
Потом эти же улыбающиеся родители, будут связывать его какими-то тряпками — ему неудобно. Он будет пытаться высвободиться, но тщётно! И единственный способ протеста — это крик!
Крик протеста, просьба о помощи, крик возмущения. С этого момента ангел и властелин становится нищим, рабом, просящим подаяние.
Ребёнку один за другим преподносят атрибуты искусственного мира . Как благо — новая игрушка, новая одежда, внушая, тем самым, будто бы эти предметы являются главными в том мире, куда он пришёл.
С ним, пусть ещё маленьким, но уже самым совершенным существом во Вселенной сюсюкают, тем самым, невольно относясь к нему, как к несовершенному существу, и даже в тех заведениях, где, как вы думаете, происходит обучение, ему говорят о достоинствах, опять же, искусственного мира.
Лишь к девяти годам вскользь упоминают о существовании природы,как приложения к чему-то другому, главному, подразумевая при этом, рукотворное. И большинство людей до конца дней своих не в состоянии осознать истины. Казалось бы, простой вопрос: «В чём смысл жизни?» — так и остаётся неразрешённым.
А он — смысл жизни — в Истине ,Радости и Любви. Девятилетний ребёнок, воспитанный естественным миром, имеет больше точности в осознании мироздания, чем научные учреждения вашего мира.