— Скажи мне лучше, — тряхнула рыжими кудрями Патриция, — что мы будем делать в Англии? Ты хотя бы представляешь, куда нам отправиться, сойдя с борта корабля?
Этот разговор она заводила не впервые, но до сих пор Лиззи предпочитала отмалчиваться. Судя по всему, у нее имелись какие-то соображения, но, кроме надежды на то, что девушкам полагается пенсия за погибшего отца, вслух ничего высказано не было.
— Лиззи, — решила на этот раз не отступаться Пэт, — пока бумаги по пенсии, пусть даже ее нам хватит на жизнь, оформят — мы умрем с голоду на улицах Лондона!
Сестра рассмеялась.
— Милая, ты иногда сущий ребенок, хоть и моложе меня всего на год. Ты забыла, что в Хемпстеде живет Дорис? Конечно же, она не откажется нас приютить, хотя бы на первое время. И с голоду умереть нам тоже не грозит. На крайний случай у нас есть вот это…
Понизив голос, вдруг сказала Лиззи. Она зачем-то оглянулась по сторонам и, запустив руку в саквояж, который так и лежал открытым, выудила оттуда некую странную вещицу и протянула сестре:
— Держи.
Пэт ахнула. Осторожно, словно боясь обжечься, она взяла предмет в руки и подошла к окошку каюты, чтобы получше рассмотреть. Вещица оказалась длинным узким ножом с покрытой цветной эмалью и искусной резьбой рукояткой. Упавший поверх занавеси солнечный луч вспыхнул на гранях камня на вершине рукоятки и заиграл разноцветными огнями, синий камень, примерно полтора дюйма на дюйм, пугающий своими размерами и бездонной глубиной. Полоски золота, окружающие его, спускались вниз, к клинку, огибая танцующих слонов и прячущихся в лианах змей.
— Красота какая! — потрясенно прошептала Патриция. — Откуда это?
— Отец оставил. Эта штука называется каргас. Ритуальный нож для жертвоприношений, очень редкий. В последние минуты, очнувшись от лихорадки, отец велел вскрыть дно его сундука, спрятать то, что там найду. И не доставать до самой Англии… И никому не говорить… Я так старалась, — Элизабет шутливо всплеснула руками, — а ты, мелкая зануда, просто заставила меня… ай! — Увернувшись от шутливо брошенной в нее подушки, Лиззи мягко отобрала у сестры каргас и убрала в саквояж. — Постарайся забыть пока, что ты видела, и, боже упаси, не проболтайся никому, даже мистеру Вуду!
Пэт молча кивнула, все еще под впечатлением увиденного.
— Пойдем, дорогая. Пора ужинать.
— Как, ты сказала, это называется?
— Отец говорил, каргас. Я это слово впервые слышала, но какая разница? Главное, что он принадлежит нам. Ну, пошли?
— Иди, я сейчас, — снова кивнула Патриция, поглощенная какой-то мыслью.
Как только за сестрой закрылась дверь каюты, девушка схватилась за саквояж.