– Сажала ее подруга Петушкова, – поправила писателя Василиса, – а Алевтина Ивановна ей только помогала. – Она пожала плечами. – Может, и посадила-то парочку георгинов.
– Это меняет все обстоятельства, – возбужденно зашептал Кошкин. – Когда начнем?!
– Вы что?! – испугалась Василиса. – Георгины уже проросли! Не нужно портить клумбу. Это же память об Алевтине Ивановне.
– Памятью будут найденные нами брильянты, – заверил ее Федор. – Куда я дел свою лопату?!
– Вполне возможно, – продолжил Звягинцев, когда тот убежал, – что старушкина рука подразумевала и нечто другое. К примеру, она указывала на крышу дома, что тоже весьма интересно и заслуживает внимания. Или, наоборот, в подвал, в подземелье. Вариантов много, времени тоже.
– Ой ли, – вздохнула Василиса, вспомнив, что их квартира уже незаконно продана «Корпорацией коммунальных квартир» господину Плюхину.
Пожалуй, энтузиазму, с которым ее соседи не перестают заниматься поисками сокровища, можно было только позавидовать. Василиса им по-хорошему позавидовала. У людей появилась цель. Что бы Федор делал в выходной день? Валялся весь день на диване. А так он перелопачивает газон на свежем воздухе. Скоро проснется Матильда, которая уже сталкивалась с этой работой, и супруги весело и бодро проведут выходной. Звягинцеву эти поиски также пойдут на пользу, он их опишет в своем новом романе под названием «Десять человек на сундук мертвеца», который Матильда раскритикует в пух и прах. А она, Василиса, с удовольствием прочитает. Только начнет читать с конца, потому как захочет сразу убедиться, что все завершится благополучным финалом. Конечно, финал может быть и печальным. Сокровищ они так и не найдут, сыщика уведет роковая брюнетка, и он забудет про Василису, квартиру Плюхин все-таки купит, а жильцов выбросит на улицу.
Все может быть, но только не с ней. Василиса верит в свою счастливую звезду, как там у классиков? Человек сам кует свое счастье. Вот и она обязательно это сделает. Она будет счастлива, несмотря ни на что. Прав похоронный тамада, кричавший через раз тосты про здоровье, оно главное, чего стоит желать себе и другим в жизни. Вот Алевтину Ивановну уже не вернуть. Хорошо, что Людмила пришла в себя и идет на поправку. Как там Матвей? От него ни слуху ни духу. Василиса налила себе еще чашку кофе и замерла. В приоткрытую дверь кухни просунулась озадаченная голова Матвея. Звягинцев крякнул и подавился.
– Привет, – поздоровался Матвей, – я вернулся.
– В выходной день не выписывают, – заявил писатель, подозрительно оглядывая Матвея.