В течение своей борьбы с дворянством за равноправность буржуазия развила в себе некоторые положительные качества, благодаря которым она достигла цели и добилась столь желанной власти; но затем с нею произошло то, что происходит в мире животных со всеми чужеядными организмами, а в частности с одним видом ракообразных, о которых Геккель упоминает в своей „Истории мироздания”: ракообразные эти в первоначальной стадии развития обладают более сложной организацией, чем взрослые особи; взрослый экземпляр, поместившись на спине молюска, теряет способность передвижения, и в нем продолжают развиваться только одни щупальцы, которыми он обхватывает и присасывается к эксплуатируемому им организму: быв раньше животным деятельным, подвижным, воинственным, он теперь превращается в простой пищеварительный аппарат. Таково современное состояние буржуазии, по крайней мере, рассматриваемой как общественный класс.
В современном обществе силу представляют не физические, не нравственные и умственные качества человека, а только деньги. Можно быть золотушным, рахитиком, слабоумным, уродом в физическом и нравственном отношениях, но, если есть деньги и связи в высших сферах, то можно добиться всего; при таких условиях человек может быть уверен, что найдет жену, от которой продолжится его род.
Что касается пролетария, то если бы он родился с очень выдающимися способностями, они ему бесполезны, потому, что у его родителей нет средств дать ему образование, необходимое для развития его интеллекта; даже если ему удастся получить образование, то и тогда природные дарования не принесут ему пользы, ибо у него нет ресурсов применить их к жизни. Он осужден довольствоваться зависимым положением у какого-нибудь эксплуататора, который ниже его во всех отношениях, но обладает именно тем, чего недостает у пролетария: капиталом.
Будь он богатырь в физическом отношении, непомерный труд, лишения и нужда состареют его прежде времени, и, если случайно найдется несчастная женщина, которая согласится связать свою судьбу с его, то потомство получится малокровное и чахлое, ибо непосильный труд и физическая истощенность жены и мужа не могут не повлечь за собою вырождения детей. Вынуждаемая заботами о семействе, женщина три четверти своего времени отдает труду и, еле держась на ногах, работает на фабрике, или в мастерской до последнего момента, пока предродовые боли не свалят ее на постель: если к этому прибавить отвратительные гигиенические условия, при каких в большинстве случаев ведется труд, то получится больше, чем нужно, чтобы атрофировать семью на продолжительное время.