А также и большинство ученых, которых мы, конечно, не будем смешивать с теми, ибо у них есть все-таки кое-какие достоинства, несмотря на то, что они жертвы плохого подбора, благодаря которому при наличности всех средств к существованию они стали интеллектуальными, знающими, что делается на луне, и какие металлы встречаются на Сириусе, не ведают, что на земле одни люди мыкают горе, страдают и умирают от голоду, вследствие паразитизма других.
Но послушаем, какое дальнейшее определение интеллигентности дает им Мануврие:
„Внешние отношения — бесчисленны, ибо обнимают вселенную. Полное и совершенное соответствие представляло бы высшее могущество, но такое соответствие не существует и невозможно ни для кого. Соединение всех соответствий, реализованное во всех людях, во всех живых существах, образовало бы огромную величину, которая, будучи дана одному человеку, сделала бы его безмерно могущественным. Но каждый человек в отдельности поставлен в связь только с некоторым, большим или меньшим количеством внешних отношений, и его психика допускает в нем только соответствующее этому количество внутренних отношений, и установившееся количество последних отношений и составляет его наличную интеллигентность. Выведите его из круга таковых, и он нечего не будет понимать, не скажет ничего логичного и ничего не сделает умело: он будет производить впечатление глупого человека. Потому-то так часто называют „неинтеллигентным” чей-либо поступок, или суждение, или образ мыслей, что таковые не соответствуют имеющимся в наличности внешним отношениям.
Но если вы побываете у суб'екта, показавшегося вам неинтеллигентным, то возможно, что найдете в нем наличность некоторого числа отношений, соответствующих внешним отношениям, различным от тех, которые были вами затронуты прежде, и вы тогда увидите, что этот человек — интеллигентный, но в другой сфере. Вам останется только предположить, что ваша интеллектуальная сфера выше, важнее его, что ваши внутренние отношения соответствуют более численным, более общим, более сложным и распространенным внешним отношениям, и возможно, что такое предположение будет верно”. (Курс в Школе Антропологии за 93 год.).
Больше всего пугает защитников современного социального строя, в нашем требовании равенства для всех, сознание, что они будут лишены возможности, несмотря на свои капиталы, взваливать на других работу, которую считают ниже себя.
„Человек интеллигентный — говорят они — по природе своей выше неинтеллигентного; поэтому нужно, чтобы „высшей интеллигенции” была доступна большая сумма жизненных благ, ибо своими трудами они приносят обществу пользу. Что касается человека низшего порядка, то он обречен служить всю свою жизнь, и сравнивать его с гениальным человеком — это значит хотеть унизить интеллигенцию. Вы стремитесь водворить на земле царство посредственностей!”