Русские историки говорят неправду будто бы Екатерина из немки превратилась в чисто русскую и стала по духу православной.
Поклонница Вольтера и других французских философов-просветителей, Екатерина по тактическим соображениям исполняла православные обряды, ходила в церковь, но она также, как и философы-просветители была не православной, а деисткой. Вслед за своим кумиром Вольтером, она исповедала убеждение, что "если бы не было Бога, Его надо было выдумать", так как церковь помогает правителям держать в повиновении народные массы. Этот взгляд, конечно, не имеет никакого отношения к православному взгляду на роль церкви в государстве.
Но стоило только Екатерине почувствовать, что она прочно укрепилась на захваченном ею русском троне, как она начинает преследования русской церкви.
Протестуя против этих преследований, уважаемый народом митрополит Арсений писал Синоду:
"От времен апостольских, церковные имущества не подчинялись никому, кроме апостолов, а после них архиереям, оставались в их единственной воле и распоряжении. Первый начал отнимать церковные имения Царь Юлиан Отступник, у нас же от времени князя Владимира, не только во время царствования благочестивых князей, но и во времена татарской державы, церковные имения оставались свободными. При Петре Великом Мусин-Пушкин сделал постановление относительно доходов с церковных имений и управления ими. Это постановление Мусина-Пушкина превосходило не только турецкие постановления, но и уставы нечестивых царей римских, идолослужителей.
Св. Киприан Карфагенский, привезенный на место казни, велел домашним своим выдать налогу 25 золотых: но если бы тогда имело силу определение Мусина-Пушкина, то такого благодеяния оказать было бы не из чего. Но хоть определение Мусина-Пушкина превосходило и поганские обычаи, однако церковь и бедные архиереи поневоле привыкли терпеть такую нужду, потому что не допрашивали у них по крайней мере о том, что было дано. А теперь, когда началось такое истязание, то узники и богадельные стали счастливее бедных архиереев, и такое мучительство терпим не от поганых, но от своих, которые выставляют себя православными: в манифесте о восшествии на престол Императрицы сказано, что она вступила на престол для поддержки православия, которому в прежнее правление представляло опасность".
В другом заявлении, поданном в Синод, митрополит Арсений писал: "Горе нам, бедным архиереям! яко не от поганых, но от своих мнящихся быти овец правоверных толикое мучительство претерпеваем".
Делавшая вид, что она православная, Екатерина II приказала судить Ростовского Митрополита, как злейшего преступника. На допросе во дворце Митрополит Арсений высказал Екатерине II в глаза такую суровую правду о ее отношении к православной церкви, что она не вытерпев, зажала уши. Митрополиту же Арсению услужливые подхалимы "заклепали рот".