— Что, брат? Плохо тебе? А, браток? — ласково заговорил он, помогая Шилову подняться.
Шилов ничего не отвечал, но и не сопротивлялся.
— Пойдем, дорогой. Пойдем ко мне... Чего тебе тут делать? — И он осторожно повел Шилова сквозь молчаливо расступавшуюся перед ними толпу. Они брели по пыльной улочке. Старик осторожно поддерживал Шилова под руку. Проходя мимо колодца, Шилов остановился, с трудом разлепил спекшиеся губы, что-то прошептал.
— Что, браток, воды тебе? — улыбнулся старик беззубым ртом. — Сейчас устроим.
Он осторожно посадил Шилова на край бревенчатого колодца, загремел цепью. Когда поставил на землю ведро, полное студеной чистой воды, Шилов тяжело встал.
Старик хотел было помочь Шилову, но тот отстранил его. С трудом наклонившись, он обеими руками поднял ведро и вылил на себя. И что-то снова проговорил. «Еще», — понял старик.
Вылив на себя ведра три, Шилов опять сел на край колодезного сруба. Тихая улочка была безлюдна. Шилов тяжело тряхнул головой, приходя в себя. С волос полетели серебряные брызги. Притихший старик стоял поодаль. Видя, что чекисту стало лучше, он теперь робел к нему подойти.
— Где я? — с трудом проговорил Шилов, увидев старика.
— Кедровка, браток, — ответил старик и спохватился: — Вот, брат, твоя штуковина... не забудь... — Он вытащил из кармана револьвер, передал Шилову. Шилов взглянул на старика, глаза его приобрели осмысленное выражение.
— Телеграф... — тихо сказал он.
Секретарь губкома Сарычев мрачно смотрел прямо перед собой, медленно и сильно бил пальцем по лежавшим на столе бумагам.
— Дальше, — глухо сказал он, не поднимая глаз.
— Ограбление произошло на перегоне Кедровка — Бирусовая, около семи часов утра, — сказал Забелин. — Есаул Брылов ушел на таежные заимки... О судьбе Липягина, Грунько, Лемеха и Дмитриева пока ничего не известно...
— Шилов, Липягин, Лемех, Грунько... — Сарычев сокрушенно покачал головой, сжал пальцами виски.
— Для меня сомнений нет: Шилов выдал бандитам время отхода поезда, — хмуро проговорил Забелин.
— Но ведь мы перенесли время на сутки, — тихо сказал Сарычев. — Шилов-то об этом знать не мог!
— Значит, есаул рассудил так же, как и мы, и ждал поезд на сутки раньше.
— Возможно, что и так, — задумчиво протянул Сарычев.
Члены губернского комитета сидели за тем же длинным столом в большом зале старинного особняка. На этот раз лица у всех были растерянными.
— Не пойму, товарищи, как же так? — Никодимов развел руками. — Ведь по крохам это золото собирали, из последних сил... Товарищ Кунгуров еще тогда предупреждал нас насчет Шилова. А вы не прислушались, товарищ Забелин, и вы, товарищ Сарычев, — рабочий укоризненно посмотрел на секретаря губкома.