— Я предлагаю звать его Терминатором.
— Сам ты терминатор. Пусть будет Вал. Ты согласен, пушистый?
Пес выразил свое согласие вялым движением хвоста.
— Почему Вал?
— Ну как Девятый Вал. Стихийное бедствие такое. А теперь пойдем купим нашему новому другу ошейник. Поводок, думаю, не понадобится, но тот факт, что у Вала есть заступники среди людей и вампиров, нужно продемонстрировать каким-нибудь аксессуаром. Может и шарахаться больше не будут.
Меня все еще потряхивало от пережитого, но я уже начала отогреваться. Хорошо хоть последний день лета выдался достаточно жарким. Вал шел рядом с нами как самая благовоспитанная собака, не выказывая своего происхождения. Поэтому все встреченные нами прохожие принимали его просто за пса и не делали ничего для того, чтобы уничтожить его.
— Арина, а почему Вал не убежал от детей? Какие повреждения ты ему залечила? Как это ни странно, его разум закрыт от меня, но открыт для тебя.
— Какая-то скотина подстрелила его, раздробив позвоночник. Он тогда сумел уползти, но дети его все-таки нашли в новом убежище.
Толпа около Главных Ворот Академии внушала трепет. Но каким-то внутренним чутьем я ощущала, что большинство присутствующих здесь просто зрители. Есть конечно и родители, приведшие своих детей в Академию на учебу. Провожающие, так сказать. Артур, прочитав мои мысли, сказал, что в тех измерениях, в которых известно об Академии и Долине Магов студентам разрешено сохранять отношения с семьей. Мне это показалось несправедливым, но мое мнение как всегда забыли спросить. Удивлял так же разброс в возрасте. Я видела и младенцев, и двенадцатилетних подростков и тридцатилетних оболтусов. Всем им предстояло учиться в Академии. Ровно десять лет. Только младенцам придется жить в Академии до достижения 18 лет. Отчислений при такой нехватке кадров не бывает. За каждым учеником-Магом, достигшим двенадцати лет, закрепляется Наставник, один из Магистров. Каждый Магистр может вести одновременно до десяти студентов. Хотя есть и такие, которые не имеют ни одного. Например глава Совета Ковена, Ректор Академии, архимаг Мэрлин.
— Эй, уйди с дороги, оборванка. Не смей загораживать мне путь, мне, принцу Азреантерину, наследнику Эльфийского престола.
Я обернулась на голос, для того, чтобы высказать все, что я думаю о наглеце, но замерла, пораженная его неземной красотой. Голубоглазый блондин, стройный, высокий. Весь такой утонченный и аристократичный, что кажется дунет ветер и он развеется туманом. Однако со времен расставания с Вадиком у меня выработался стойкий иммунитет к мужским чарам.