Свобода от, свобода для (Нечаев) - страница 40

   Куча тряпья зашевелилась, из нее полезли еще уроды. Один цапнул с ящика ствол, выставил перед собой, направив не на меня, а куда-то в сторону. В поднятом шуме я не расслышал щелчков, но, судя потому, что выстрела не последовало, толи ствол был нерабочий, толи урод не снял его с предохранителя. В дальнем углу тоже кто-то нарисовался. Сколько же их тут? Кто-то из них очухался, и преградил нам дорогу. Я увел Мишку к себе за спину, от чего тот упал на колени, и ткнул возникшую передо мной фигуру ножом куда-то в область живота. Бил я качественно, с упором, длинное лезвие вошло как по маслу. Выдернул, фигура сложилась, и я прошел прямо по ней, таща Мишку за шиворот. В суматохе я не заметил, что по ошибке свернул не в тот проход, из которого пришел. Зажав воротник пацана, толкая его перед собой, я быстрым шагом уходил все дальше от зала. Через несколько минут такого шага-бега Мишка опомнился, и стал бешено вырываться. Чуть за руку меня не укусил.

   - Спокойно! Это я! - я остановился. И повернул Мишку к себе. Направил фонарь так, чтобы отсветом осветить свое лицо. Вид у меня, наверняка, был еще тот, но пацан меня узнал.

   - Коцюба! - пискнул Мишка и обнял меня. Узнал, это хорошо.

   - Сам идти можешь? - спросил я его. Кивок в ответ, хорошо, просто отлично. - Тогда хватай меня за пояс, и пошли отсюда. Надо спешить.

   На этот раз я и не думал скрываться. Убрал нож, взял в левую руку фонарь, в правую опять пистолет, и мы пошли вперед, так быстро, как могли. От стен и потолка летело эхо наших торопливых шагов. Я почти сразу понял, что мы свернули не туда, но вариантов все равно не было, и мы шли продолжали идти вперед. Изредка нам встречались двери, но они были закрыты, и мы шли дальше, углубляясь в подземный лабиринт. Шел я подчиняясь все той же чуялке. Направо, налево, еще налево, теперь все время вперед. Несколько раз мы, ускоряясь, пробегали стоянки уродов, так быстро, что они не успевали опомниться. Тех, кто вставал на пути, я отбрасывал пинками, или ударом плеча, и мы бежали дальше. Внезапно Мишка остановился, дернул меня за пояс.

   - Что такое? - развернулся я к нему.

   - Устал. Не могу больше, - прохрипел он.

   Устроили привал, отдышались, потом пошли вперед, на этот раз медленнее. Под ногами все время что-то противно хрустело.

   - Смотри! - Испуганно выдохнул Мишка, и остановился. Я повернулся, свет фонаря упал на то, что лежало на трубах, вдоль которых мы прошли. Меня едва не стошнило. Я понял, что именно хрустело у нас под ногами. Кости, тысячи костей. На трубах, глядя на нас пустыми провалами глазниц, ровным рядком стояли черепа. Без мяса, да и на тех костях, что покрывали пол, мяса не было видно. Я посветил дальше - насколько доставал свет фонаря, везде валялись кости, фонарь высветил развороченные скелеты, торчащие обглоданные ребра. Каннибальская помойка. Мишка отодвинулся и я увидел, что губы у него дрожат.