— Ты сумасшедший! — в гневе крикнул Джура. — Если его посылают нам духи, так, конечно, добрые. Пойми: надо воспользоваться их милостью, а то они раздумают.
Кучак, конечно, и сам понимал, что значит для них ружье. Какая без него охота! Наконец он согласился: карамультук надо добыть изо льда. Он со страхом опять полез в трещину, взяв с собой тишу. Скоро оттуда послышались глухие удары.
Кучак и Джура три раза по очереди спускались в щель. Остававшийся наверху грел Тэке теплом своего тела. Долго работали они и наконец вырубили ружье вместе с куском льда.
Кучак, внезапно решившись, полез еще раз и вырубил кусок мяса неизвестного животного и курджум. На этот раз Кучак работал хорошо. Они вместе втащили наверх добычу и с трудом понесли ее. Только к полуночи пришли они в пещеру и разложили костер. Вещи у костра быстро оттаивали. Когда мясо было готово, они накормили голодного Тэке.
Джура разобрал карамультук, отделил ложе, а ствол положил около огня. Лед в стволе таял. Вода вытекала из него мутными каплями. Джура попробовал прочистить ствол. Ружье оказалось заряженным. Пуля была загнана крепко, и порох под ней отсырел.
Тогда Джура стал острой косточкой выковыривать размокший порох через маленькую затравочную дырочку у пороховой полки.
Эта работа заняла у него почти всю ночь. Утром Джура зарядил карамультук порохом, принесенным из кишлака, приладил к курку фитиль и вышел из кибитки. За ним поплелся Кучак. Джура и Кучак были очень взволнованы — вылетит пуля или разорвет ружье: от сохранности карамультука зависела судьба целого кишлака.
Джура положил ружье на камень и прицелился в сурка, сидевшего невдалеке от бугра. Фитиль дымился. Джура нажал курок. Порох на полочке взорвался, но ружье не выстрелило. Сурок спокойно сидел у норы.
Джура снова подсыпал пороху. Снова прицелился в сурка. Порох взорвался, опалив Джуре щеку. Грянул сильный выстрел.
Пока Кучак бежал к бугорку посмотреть, убит ли сурок, Джура убедился, что ружье было в целости. Но у самого Джуры правая щека так вспухла, что даже закрылся глаз.
— В голову попал, в голову! — кричал Кучак.
И впервые за все это время Джура улыбнулся.
Кучак весело запел, размахивая убитым сурком:
Э-э-гей, э-э-э-э-эгей!
Лучше охотников нет людей!
Лучше охотников нет друзей!
Кто смелей нас, кто храбрей?
Радостные, сели они у костра. Кучак разрезал ножом кожаный курджум и высыпал его содержимое возле костра. На землю посыпались золотые и серебряные браслеты, кольца, цепи, чаши. Золотые монеты раскатились по пещере. У ног обезумевшего от счастья Кучака, сверкая, лежало несметное богатство. Расколов топором большой, еще не растаявший кусок льда, Кучак вынул несколько смерзшихся, твердых, как камень, пшеничных лепешек.