Бухарин знал это. Он мог бы предотвратить многие потери, рассказав все Сталину. Ему лишь надо было сделать то, о чем он писал в своих письмах — «разоружиться» и без утайки дать полные признательные показания. Но, избрав другой путь, Бухарин стал ответственным за все чудовищные последствия, в том числе за массовые убийства советских граждан, проводившиеся другими соучастниками заговора — Ежовым и его кровавой сворой.
Сама по себе политика массовых репрессий возникла как ответная мера в борьбе с заговорами, особенно когда выяснилась причастность к ним Германии и Японии. Правда, в докладе на февральско-мартовском (1937) Пленуме ЦК Сталин попытался преуменьшить необходимость репрессивных мер, предложив вместо них развивать сеть политического образования для членов большевистской партии, в том числе ее руководителей. На том же Пленуме Бухарин и Рыков были исключены из Центрального Комитета и взяты под стражу, но больше тогда никто не пострадал.[160]
Но между этим и следующим июньским (1937) Пленумом стало известно о раскрытии в Красной Армии военного заговора во главе с Тухачевским; подробные признательные показания дали Енукидзе, Ягода, Бухарин. К последнему дню работы июньского (1937) Пленума 32 полных члена и кандидата в члены ЦК ВКП(б) были выведены из его состава за участие в антипартийном и антиправительственном заговоре в сотрудничестве со злейшими врагами СССР. Еще 8 членов были выведены из Центрального Комитета к октябрьскому (1937) Пленуму и еще 10 — к 4 декабря 1937 года.[161]
Нельзя исключать, что некоторые из членов и кандидатов в члены ЦК были невиновны, а обвинения против них сфабрикованы Ежовым и его присными. Однако докопаться до истины без тщательного изучения архивно-следственных дел практически невозможно, но именно их российские власти отказываются рассекретить. Что касается «реабилитационных» материалов, опираться на них довольно проблематично, поскольку, как установлено, они содержат искаженные или откровенно лживые сведения.[162]
Как бы то ни было, Бухарина никак нельзя отнести к числу невинно осужденных. Наоборот, его вина значительна и сомнению не подлежит. Несмотря на пребывание в тюремной камере и Бухарин, и другие его сообщники по заговору несут ответственность за атмосферу страха и многочисленные жертвы в период т. н. «большого террора», длившегося с августа 1937-го по ноябрь 1938 года.
НЕ «БОЛЬШОЙ ТЕРРОР», А «БОЛЬШАЯ ПАНИКА»
Пора наконец сказать пару слов о терминологии. Понятие «большой террор» впервые появилось на страницах (и в названии) книги Роберта Конквеста — весьма известного полемиста времен «холодной войны». Именно ему удалось доработать хрущевскую концепцию сталинского периода истории — парадигму, которая, как мы теперь можем видеть, полностью несостоятельна. Больше двух десятилетий назад Роберт Тэрстон показал: советский народ не жил в атмосфере государственного террора, т. е. запугивания со стороны властей, даже в 1937–1938 годы.