Тут уж улыбнулись все, находящиеся в кабинете, не исключая и Лаврентия Павловича.
— Да уж, назвали же — Вредло, — Берия усмехнулся снова, — шутники у вас, однако. И всё же, какие рекомендации вы можете дать по Стасову?
— Мне кажется, товарищ нарком…Нет, я уверен, что Стасову, по его психотипу, полезна периодическая моральная встряска, сопряжённая со сменой обстановки. С помощью этих мер можно значительно повысить КПД его работы.
Берия повернулся к Мартынову
— Александр Николаевич, вы согласны с Ивановым?
— Да, товарищ нарком, полностью согласен. Максимальную пользу в работе с бумагами и медиками он приносил именно после 'приключений' в Волновахе и Золотоноши.
— Товарищ нарком, — вмешался Иванов, — В отчётах, составленных инструкторами центра, отмечался ещё такой субъективный фактор, как удачливость Стасова. Неоднократно замечены ситуации (во время выполнения Стасовым учебных заданий) когда он выполнял их только с помощью такой эфемерной штуки как удача. Ничем другим объяснить некоторые случаи нельзя. А в нашем деле — удача, не последнее, что требуется. Конечно этот показатель у него не самый высокий из наших спецов, но отметить его мы были обязаны.
— Интересно, очень интересно, — Берия, в задумчивости, отстукивал пальцами какой-то ритм на подлокотнике кресла.
— Пётр Васильевич, — обратился он к Федотову, — А что вы скажете?
— Я согласен с товарищами, — Федотов улыбнулся, — По итогам домашних наблюдений можно подтвердить выводы майора Иванова. Да и осторожней теперь Стасов станет. Завтра он узнает от супруги о беременности, сами понимаете, — и он развёл руками.
— Да, — Берия кивнул, — Ребёнок — это аргумент. Значит, завтра я докладываю товарищу Сталину, что мы включаем Стасова в предстоящую операцию. Вы сможете обеспечить безопасность, Пётр Васильевич?
— Стопроцентной гарантии дать невозможно, Лаврентий Павлович, но максимально возможную — обеспечим!
— Хорошо, на этом и закончим. Всем спасибо товарищи, вы свободны.
— Воскресенье, 22 марта чуть не стало для меня последним. Сели с Леськой завтракать и только я откусил от бутерброда приличный кусок, как услышал:
— Дорогой, у нас будет ребёнок…
Когда я смог выкашлять хлеб, которым подавился, то схватил Леську в охапку и закружил её по всей кухне, а потом и квартире. Та вырывалась, со смехом кричала, что бы я отпустил её, но… Я был не просто СЧАСТЛИВ, это было какое-то сумасшествие. Так уж вышло, что в прошлой жизни мне не везло с женщинами. Вернее не везло найти такую, с которой хотел бы завести семью. А вот ребёнка хотел. А теперь такая радость! В конце концов уступив требованиям жены, я усадил её на кровать и спросил