— Значит, Лаврэнтий, ты предлагаешь создать специальные снайперские группы, для ликвидации Высокопоставленных врагов Советского государства? И на эту мысль тебя натолкнул Стасов. Я правильно всё понял, Лаврэнтий? — Иосиф Виссарионович, прищурившись смотрел сквозь клубы ароматного дыма на наркома НКВД, — Ещё ты предлагаешь изменить схему охраны первых лиц нашей страны. Так?
— Да, товарищ Сталин. Именно так. После разговора со Стасовым я, подключив специалистов, проработал этот вопрос, в том числе и с Власиком. Выяснилось, что ныне существующая система безопасности, не обеспечивает защиты от действий снайперов.
— Интэрэсно, интэрэсно, — Сталин отложил трубку и холодным, мягким голосом продолжил, — Почему ви и другие товарищи, не подумали о такой возможности, а дожидались 'помощи со стороны'?
Берия остро почувствовал, что от того, что и как он скажет, будет зависеть очень много, возможно, что сама его жизнь.
— Товарищ Сталин. Я признаю допущенные мной ошибки. Сработала сила стереотипов, так же обстоят дела и у наших противников и у 'союзников'. Но теперь у нас есть преимущество.
— Хорошо, Лаврэнтий, я верю тебе. Подготовь список особо важных 'друзей' Советского Союза и учти — Гитлера убирать НЕЛЬЗЯ! Иди, Лаврэнтий, работай.
После ухода Берии, Сталин подошёл к окну и задумчиво проговорил, очень тихо, почти шёпотом, — Не выпускаем ли мы джинна из бутылки…
Придя к Мартынову, получил кучу бумаг и принялся их изучать. Да. Предстоят весёлые дни. Судя по списку мест, в которые мне предстоит ездить и ходить, Москву я узнаю получше. Ладно, всё веселее, чем только бумажки перебирать. Сам постоянно стонал, что хочу реальным делом заниматься. Теперь займусь, в 'штирлица' поиграю. Жаль, что эти бумаги нельзя домой брать — секретность, мать её! А как бы хорошо было: лежишь рядом с Олеськой, учишь 'легенду', благодать! Ан, нет! Придётся на месте всё учить. Бляха муха, докатились! В Столице, сотрудник госбезопасности играет роль живца! Было бы смешно, если бы не было так грустно. Интересно, а кто у немцев занимается моей персоной? Абвер или ведомство Гиммлера?
— Александр Николаевич, разрешите вопрос? — Мартынов покосился на меня, как на 'врага народа' и оторвался от своих бумаг.
— Ну? — у меня сложилось полное впечатление, будто он ожидает какой-то пакости с моей стороны. К чему бы это?
— Александр Николаевич, а кто именно мной интересуется известно? Вернее, какое ведомство? Одно дело, если это люди адмирала Канариса и, совсем другое, если Гиммлера. Они же по разному работают, или я не прав?