– Мама, а можно я птичек хлебушком покормлю?
Маленький Ванечка, стоял на корме прогулочного теплохода, крепко держался за мамину руку и смотрел на висящих в воздухе чаек. Крикливые птицы ловко ловили кусочки хлеба, которые им кидали люди. Самые наглые умудрялись выхватывать пищу прямо из рук. Стоявшую рядом с ним женщину Ванечка не видел, всё его внимание было поглощено диковинными белыми птицами. Но он маму ЧУВСТВОВАЛ. Тёплая и ласковая ДОБРОТА нежно потрепала малыша на макушке.
– Конечно, милый. Родной запах на секунду затмил запахи моря и ветра.
– Мама?
Иван резко, рывком сел и продрал глаза. Сердце снова, как тогда, в прошлый раз, гулко бухало в груди. «Это знак, это снова знак. Всё будет хорошо!» Маляренко задумался, вспоминая эти два года своей жизни.
Сначала он просто выживал. Физически. Потом вживался в социум. Потом изменил социум под себя. И ни разу, при этом, никого не предал, ни разу просто так никого не обидел.
«Я хороший человек? Я – правильный? У меня есть семья, дом, дело. Даже родня появилась. Вокруг меня живут мои люди. Я им нужен? Наверное, да. Программа минимум выполнена. Почти. Осенью совсем будет выполнена. Что дальше? Просто жить?»
Бездонное синее небо притягивало взор. Ивану казалось, что он сейчас упадёт вверх. «Просто жить» почему то не хотелось.
«Цель. Мне нужна цель в этой жизни. Прошлую жизнь я уже прожил впустую. Хватит!»
– Вот, Сашок. Шах тебе и мат! – Радостный бас Олега вернул капитана к действительности. «… я подумаю об этом завтра…»
Путешествие на юг прошло впустую. Собственно, Иван и не надеялся, вот так сразу найти кучу «контрагентов» с которыми можно будет вести выгодную торговлю. Или просто найти переселенцев. За три дня, не торопясь и останавливаясь на ночь у берега, Маляренко добрался до самой южной оконечности полуострова. Дальше путь лежал на восток. Берег из просто гористого превратился в самый натуральный горный хребет, высота которого, даже у Ивана, вызывала искреннее уважение. Все склоны были так густо облеплены растительностью, что толком разглядеть землю никак не получалось. И нигде ни дымка, ни блеска стёкол. Ничего.
Вечером, похлебав супчику и прикинув имеющиеся запасы еды и воды, Маляренко решил пройтись ещё немного дальше на восток, вдоль берега. Места здесь были обильные и для жизни очень даже приспособленные, и в глубине души Иван очень надеялся хоть кого-нибудь встретить. Потому как, кому, нахрен, нужен порт, если он, этот порт, на всём белом свете ОДИН? Прошарашившись у южных берегов ещё пару дней и так никого и не встретив, горе-путешественники повернули домой. Первый блин вышел комом.