Не знаю, сколько времени я просидел, глядя на такие знакомые вещи из такой далёкой жизни. Одна мысль сменяла другую, но, по сути, это были одни и те-же вопросы, задаваемые по-разному. Почему? Откуда? Как?
Достав из коробки старый-добрый N72, привычным движением нажал кнопку включения. Загорелся экран, под мелодию, от которой неожиданно выступили слёзы, произошло рукопожатие и телефон загрузился. Столбик заряда был чуть выше половины, сети, естественно, не было, и я начал просматривать память аппарата. Мда. Пустота! Ничего, кроме стандартного содержимого нового телефона, даже контактов не было! Выключив машинку, снял заднюю крышку и посмотрел 'симку'. Обычная, МТСовская. Отложил телефон и взялся за КПК. Повертел в руках и увидел, что это просто кусок пластмассы. Задняя крышка почти по всей площади была проплавлена. Целой оставалась только лицевая сторона. Чёрт, а я то уже губу раскатал! Переберусь к нашим, дам кучу инфы. Ага, счаз! Нет, для инженеров и учёных эти аппараты даже в сломаном виде - просто клад! Но только в перспективе. А сейчас... Эх, ну не мог КПК целым быть?! Да ещё с кучей информации полезной! Ещё минут пять я продолжал жаловаться на жизнь пока не вспомнил про бумаги. Из них я выяснил, что подарки из будущего были обнаружены в стеклянной банке, с которой неизвестный пытался перебраться на территорию СССР со стороны Генерал-Губернаторства в ночь с 21 на 22 июня. За полтора часа до начала войны. Неизвестный был убит огнём с сопредельной стороны. Никаких особых примет у убитого не было. Помимо стеклянной банки при нём обнаружен только пистолет 'Вальтер' с тремя патронами. Ну а потом началась Война.
Да. Не повезло кому-то. Светлая память ему. Ну да ладно, что уж теперь. Всё, хватит заниматься ерундой, буду спать!
Утром еле заставил себя встать, навалилась такая тоска, что хоть волком вой! Освободил один подсумок от СВТ, упаковал в него гаджеты с бумагами и прицепил к ремню. Так будет надёжней, чем в мешке таскать. С этими 'подарками' я теперь и на минуту не расстанусь. Съел последнюю банку тушенки и взялся чистить автомат. А то совсем запустил это дело. Закончив, собрался и опять в путь. Помимо всего прочего теперь возникла ещё одна проблема. Еда! Ну кто мне мешал на хуторе поискать?! С другой стороны, я ведь мог тогда с той пятёркой в лесу столкнуться? Они бы меня влёт уработали! Я бы и чирикнуть не успел! Может и к лучшему, что не догадался еду поискать. Но теперь хоть как к людям нужно. А в качестве оплаты 'Наган' отдам, или 'Парабеллум', или часы. Так и шагал размышляя, пока, сам не заметив как, вышел на дорогу. Благо она была пустая! Но следов на ней хватало, жаль только не те, которые бы мне хотелось видеть. Метрах в десяти от меня, на обочине, стояла разбитая санитарная машина. Казалось, что на ней живого места не было! Кабина и фургон снизу и доверху исклёваны следами пуль. Стенка фургона снизу и земля под ним стали буро-коричневого цвета. Дунул ветерок и меня чуть не вырвало, такой запах навалился! Решив не подходить близко к ставшей братской могилой машине, я по широкой дуге обогнул её и направился по дороге в сторону, куда ехала санитарка. Решил, что, если возникнет опасность, я всегда успею уйти в лес. А так хоть определюсь точно, где я, в конце-концов, нахожусь. Минут через десять пути впереди послышался шум. Сойдя с дороги в кусты, я вскинул автомат и стал ждать. Через пару минут из-за деревьев показалась повозка. Рыжая коняга не спеша тянула за собой погромыхивающую телегу, на которой сидели два примечательных типа. Один, молодой, лет восемнадцати на вид, худющий, напоминающий всем своим видом цаплю. Особенно подходили к этому образу длинный нос и растрёпанные, как перья, чёрные волосы. Одет он был в новенькую красноармейскую гимнастёрку без петлиц, подпоясанную простым ремнём, и серые брюки, заправленные в пыльные, стоптанные сапоги. Второй был постарше. Лет сорока на вид, крепко сбитый детина, одет в незнакомый мне, но явно военного образца, тёмно-зелёный китель, расстёгнутый до груди, благодаря чему была видна белая, с красной вышивкой рубаха. Штаны и сапоги выглядели на нём как единая форма. В отличии от 'цапли' он выглядел солидно. Особенно этому способствовал ремень с портупеей, весь обвешанный какими-то сумочками и чехлами. Объединяло этих типов одно - винтовки, лежавшие рядом с каждым. Интересно, что это за вояки? Не особенно задумываясь о своих действиях, я шагнул на дорогу и скомандовал: