- Геннадий Петрович! - шагнул он навстречу.
Учитель остановился, будто испугавшись.
- С кем имею честь?
- У меня к вам дело, - Андрей смотрел то на учителя, то на его спутницу, просто не мог оторваться от нее и злился на себя за это, - я из Академии наук, по поводу вашего изобретения.
- У меня нет никакого изобретения, - глаза учителя, беспокойные, тоскующие, словно впились в Андрея.
- Я имею в виду те идеи, над которыми вы работаете сейчас.
- Откуда вы знаете про мои идеи?
- Я объясню вам, - замялся Андрей, озираясь по сторонам, - но, если можно, не здесь.
Учитель схватил девушку за руку и двинулся к парадному.
- Так как же?
- Сейчас я занят, - откликнулся с каким-то надрывом Геннадий Петрович, - зайдите попозже, к вечеру. Или завтра.
- Сегодня, в пять! - решил проявить настойчивость Андрей.
- Хорошо, хорошо, - учитель даже не повернул головы, спеша к дверям, - я живу в восьмой квартире.
- Знаю. Буду к пяти, до встречи. - Андрей отошел, потом обернулся и увидел, что они стоят в дверях и смотрят ему вслед.
- Ну что, понял? - гаркнул ему в ухо Гриша, которого он чуть не сбил с ног. Тот уже стоял, покачиваясь, посредине двора. - Если он учитель, так ему можно чужих девок хватать?
- Тебе-то что? - удивился Андрей.
- У меня на Тоньку свои виды. Я с ее отцом в корешах.
- Нужен ты ей, алкаш задрипанный, - такой девушке!
- Но ты, потише, - Гриша будто протрезвел от злобы и почти не качался, - я не посмотрю, что ты полковник, - он сунул руку в карман, - я срок тянул, мне человека пришить - раз плюнуть!
Гриша быстро заводился, в уголках рта выступила пена. Старинный детский страх перед жуткой послевоенной шпаной зашевелился в Андрее, но, внимательно посмотрев на Гришу, он вдруг увидел, что это теперь никакой не дядя для него, а просто парень лет тридцати с изможденным синюшным лицом и бегающим злобно-трусливым взглядом.
- Поди проспись, урка дешевая, - нарочито громко рявкнул он и, повернувшись, направился к воротам.
Он двинулся по Большой Серпуховской к метро, потом повернул на Житную, шел и радовался густой буйной зелени, чистому воздуху, разноцветным шарикам мороженого, купленного у метро, и чуть не подпрыгивал временами от переполнявшего его счастья. Почему-то вспомнилась прочитанная в детстве "Сказка о потерянном времени" - о том, как злая волшебница превратила нескольких мальчиков и девочек в стариков по внешности, оставив их детьми в душе. Сейчас он такой же пожилой ребенок, который только притворяется, что ему за пятьдесят, что у него приличный живот и резкие морщины вокруг рта. Все здесь было миром его детства, как же он сам мог оставаться взрослым? Церковь, в которую попала немецкая торпеда, все еще стоит без купола, одни стены. Сколько дней он провел с друзьями в ее развалинах! Калужская площадь с ее бесчисленными палатками, магазинчиками, забегаловками - здесь можно выпить морса, купить пирожков с капустой и иногда проникнуть в темный церковный зал "Авангарда" через выход.