Улыбаясь собственным мыслям, где я представляла себе, какой нехорошей буду уже очень скоро, я рассеянно крутила настройку радиоприемника. Машину заполнили музыкальные обрывки. Я выбирала песню, припевы сливались в одно целое, но тут Пол заявил, перекрывая какофонию:
— Эй, вот это оставь.
Хмурясь, я откинулась в кресле. Ну и выбор. Аудиосистема автомобиля ворковала голосом Мика Джаггера, который пел: «Ночью, пока ты спишь, приползет ядовитый плющ, погребая все вокруг».
— «Коустерс» поют эту вещь лучше, — сказала я.
— «Роллинг Стоунз» песню не испортят. Мик Джаггер — бог.
— Милый, в свое время я повидала немало богов. И могу с полным основанием утверждать — Мик Джаггер вовсе не бог.
— Не оскорбляй сэра Мика. Одно время, когда я был подростком, мне хотелось пойти по его стопам.
Я фыркнула, представив, как Пол поет в микрофон.
— А я думала, ты поколение Эм-ти-ви. Когда они это записывали, твой отец еще не догадывался, откуда берутся дети.
— Да, я вырос на альтернативе и гранже. Но это не значит, что я не балдею от хорошего рока. — Пол вздохнул со счастливым видом. — Мы с отцом были на концерте «Стоунз» на стадионе Шэй, в восемьдесят девятом. Лучший концерт, концерт на все времена.
— Кто бы говорил — тебя ведь не было в Вудстоке.
— Темнота. Сэр Мик — лучший фронтмен в истории рок-музыки.
— Пусть так, — согласилась я. — Но он поет как Мадонна, выкурившая предварительно пачек пять сигарет.
Пол отвел глаза от дороги и одарил меня таким торжественно-печальным взглядом, что я едва могла сохранять бесстрастное выражение лица.
— Джесс, я люблю тебя всем сердцем. Но не заставляй меня выбирать между тобой и моим рок-идолом.
Потом он подмигнул, и мне стоило немалых усилий, чтобы не схватить его за волосы и не впиться в губы вынимающим душу поцелуем.
Безграничное самообладание. Я могла гордиться собой — мой горизонт расширялся.
Песня закончилась, и я лениво надеялась, что теперь услышу что-нибудь повеселее, например, «Сострадание к дьяволу». Разумеется, никаких дел с не имеющим имени злом у меня больше не было, однако это было бы то, что надо. Не тут-то было — в дело вступила Дион со своими жалобами на неразборчивость «Вертихвостки Сью». Ну-ну.
Пол принялся подпевать вполголоса. Я улыбалась — у него был отличный голос, низкий, сочный. Исполненный страсти.
Такой же страсти были исполнены его прикосновения, когда он ласкал мое тело, исследуя каждый изгиб, когда дразнил поцелуями губы и…
И мне стало мокро. В следующий раз не забыть воспользоваться прокладкой.
Я скрестила ноги, стараясь не обращать внимания на чудеса, происходящие в моем теле. Бесполезно. Стоило украдкой взглянуть на моего мужчину за рулем — как он кивает в такт музыке с блаженной улыбкой на лице, — и меня обдавало жаром, и сердце неслось кувырком. Я уже хотела его.