Талант и мастерство ВР-режиссера и сценариста сделали воссозданные ею моменты прошлого настолько выпуклыми и правдоподобными — настолько реальными, — что, когда Сьюзен говорила «нет» своему воображаемому отцу, она получала глубокое эмоциональное удовлетворение и психическую разрядку. От сеанса к сеансу ее душевные раны все больше затягивались, и за полтора года подобной терапии Сьюзен сумела почти полностью избавиться от иррационального, почти инстинктивного чувства стыда.
Но насколько лучше было бы по-настоящему вернуться в прошлое, снова стать ребенком и бросить в лицо отцу свое твердое «нет!». Насколько лучше было бы с самого начала сделать так, чтобы кошмар не состоялся. Тогда вся жизнь Сьюзен прошла бы по-другому. Стыд и страх не тревожили бы ее, она познала бы самоуважение и покой и не потратила бы столько лет, пытаясь залечить кровоточащие раны своей измученной, опаленной души.
Увы, путешествий во времени не бывает. Наше прошлое может существовать отдельно от нас лишь в мире виртуальной компьютерной реальности. Прошлое, каким мы его помним…
— Нет, никогда! — сказала Сьюзен.
Ее голос не был похож на голос шестилетней девочки, но это и не был знакомый голос взрослой Сьюзен — это было раскатистое низкое рычание загнанной в угол пантеры.
— Не-е-ет! — снова произнесла она и взмахнула рукой. Ее скрюченные пальцы в черной перчатке рассекли воздух словно опасные, острые когти.
* * *
Ошеломленный, недоумевающий, не веря собственным глазам, он отшатывается от нее и вскакивает на ноги. Одна его рука прижата к лицу в том месте, где она оцарапала его.
Пальцы Сьюзен все еще слабы, и крови совсем не видно, но он потрясен уже тем, что она осмелилась восстать.
Сьюзен целилась отцу в глаз, но только несильно расцарапала ему щеку.
Его серые глаза широко раскрыты. Они больше не светятся холодной угрозой, как у спятившего робота. Они стали еще более далекими и чужими, но — странно — Сьюзен боится его взгляда гораздо меньше. В нем появилось что-то новое. Настороженность. Удивление. Быть может, даже легкая тень страха.
Прижавшись спиной к изголовью своей детской кроватки, маленькая Сьюзен с вызовом глядит на отца.
Он стоит рядом, высокий, черный, широкоплечий. Он нависает над ней как замшелый утес.
Ее рука ползет к воротнику пижамы, непослушные пальцы пытаются нащупать верхнюю пуговку и застегнуть ее.
Ах, какие у нее маленькие и слабые руки! Каждый раз, когда она оказывается в непривычном теле ребенка, Сьюзен испытывает легкое потрясение, однако оно быстро проходит. Первые несколько секунд растерянности почти не влияют на иллюзию того, что все происходящее с ней в ВР-мире — реально.