Итак, пока я выполняла все пожелания Дюкаса. Время тянулось медленно. Я редко выходила из таверны, только ночью, чтобы побродить по лесу, не опасаясь встретить людей из деревни или из города. Во мне зарождалось беспокойство и чувство, что я жду чего-то, сама не знаю чего, и что мне надо что-то сделать – не знаю что. Так прошла неделя, а потом появился Жискар де Клиссон.
Однажды утром я вошла в таверну после утренней прогулки по лесу и увидела сидящего за столом незнакомца, увлеченно обгладывающего кость. Он, заметив меня, на секунду прекратил жевать. Он был высок, мощного телосложения. Его худое лицо пересекал шрам, серые глаза были холодны как сталь. Он в самом деле выглядел стальным человеком в своей кирасе, в набедренных и ножных латах. Его палаш лежал на коленях, а шлем – рядом на скамье.
– Клянусь богом, – произнес он. – Хотел бы я знать. Ты мужчина или женщина?
– А ты как думаешь? – спросила я, опершись руками о стол, глядя на него сверху вниз.
– Только дурак мог задать подобный вопрос, – сказал он, покачав головой. – Ты женщина с головы до ног, однако мужской наряд тебе странно подходит. И пистолет на поясе тоже. Ты напоминаешь мне одну женщину, которую я знал. Она ходила в походы и сражалась, как мужчина, и умерла от пули на поле боя. Ты светлая, она была темная, но в тебе есть что-то похожее на нее в линии подбородка, в осанке – нет, не могу объяснить, в чем. Садись, поговорим. Я Жискар де Клиссон. Ты слышала обо мне?
– Много раз, – ответила я, усаживаясь. – В моей родной деревне ходит много рассказов о тебе. Ты возглавляешь наемные войска и Свободных Компаньонов.
– Когда у мужчин достаточно мужества, чтобы стоило их возглавить, – сказал он, отпив из кувшина и протянув его мне.
– Эй, клянусь кишками и кровью Иуды, ты пьешь, как мужчина! Возможно, женщины вынуждены становиться мужчинами, ибо, клянусь святым Триньяном, мужчины становятся женщинами в наши дни. Я не завербовал ни одного новобранца для своей кампании в этой провинции, где в не столь далекие времена мужчины дрались за честь последовать за капитаном наемников. Смерть сатаны! Когда император собирает своих проклятых ландскнехтов, чтобы выгнать из Милана де Лотрека, и король так нуждается в солдатах – не говоря уже о богатой добыче в Италии, – каждый дееспособный француз обязан отправиться в поход на юг, клянусь богом! Эх, за былую силу духа истинных мужчин!
Глядя на этого покрытого шрамами ветерана, слушая его, я почувствовала, что сердце мое застучало быстрее и наполнилось странными желаниями, мне показалось, что я слышу, как всегда слышала в мечтах, отдаленный гром барабанов.