Вопросов не было.
Во всяком случае таких, на которые Хультин мог бы ответить.
Они оставили великолепную виллу на попечение техников-криминалистов.
Хультин услышал новости от господина главного техника-криминалиста Брунольфа Свенхагена в 11 часов 22 минуты третьего апреля. Уже в 11.51 группа собралась в том самом зале, который с легкой руки Чавеса теперь уже даже официально назывался «Главным штабом». Вальдемар Мёрнер, по его словам, одобрил это выражение «целиком и полностью». Когда Хультин позвонил всем по местному телефону в 11.23, все оказались в своих комнатах, все, кроме одного.
Йельм в это время сидел в подвале в переулке Сталльгрэнд, в Старом городе. Там не брала мобильная связь. Хранитель Клёфвенхьельм набрал имя «Карлбергер, Нильс-Эмиль» на своем маленьком компьютере под колпаком, но не нашел такого имени в списке. Нильс-Эмиль Карлбергер никогда не был членом ни ордена Скидбладнира, ни ордена Мимира. А возможно, и никакого другого ордена.
В 11.35 Клёфвенхьельм отодвинул тяжелый занавес, скрывавший самую большую святыню ордена. В 11.41 Пауль Йельм вышел из ниши и поклялся всем самым святым, что никогда не расскажет о том, что он там видел. Он сдержал свое слово. В 11.42 он, выходя из узкого переулка, принял сообщение Хультина о собрании группы. В 11.51 он вошел в «Главный штаб». В 13.09 Йельм громко рассмеялся, услышав это название, которое Чавес со смехом сообщил ему.
А до этого в «Главном штабе подразделения А Государственной криминальной полиции» — так полностью звучало название этого помещения — произошло следующее.
Ян-Улов Хультин сообщил, что новость о смерти Нильса-Эмиля Карлбергера, главы концерна «Карлбергер», еще не попала в средства массовой информации. По-видимому, к большому облегчению Хультина, утечки в «Группе А» нет, сообщил он с неизменно спокойным выражением лица.
— Как я и подозревал, — скромно продолжал Хультин, — оставленная на месте преступления пуля оказалась совсем не обычной. Свенхаген провел химический анализ расплющенных кусочков свинца и пришел к очень странному заключению. Если кратко передать суть того, что станет огромным рапортом из криминалистической лаборатории, то речь идет о неочищенном свинце с уникальным составом. Это просто-напросто чертовски дрянные пули, и именно такие пули производятся на маленькой заштатной фабрике в городе под названием Павлодар в современном Казахстане. Вы знаете, это родина Владимира Смирнова. Утром Свенхаген связался с отделом техников-криминалистов Интерпола, откуда он и получил эту информацию. После распада Советского Союза у фабрики возникли трудности, потому что в условиях рыночной экономики на ее низкокачественную продукцию не оказалось спроса, в связи с чем она сделала, как выражается Свенхаген, «безошибочно верный выбор» и закрылась. Однако оставался склад готовой продукции, судьба которого неизвестна. Интерпол высказался однозначно: попал к мафии.