Глава тринадцатая,
в которой правда и ложь снимают маски
Еще до рассвета на площади поставили столб и обложили его хворостом. Желающие взглянуть, как демон сгорит заживо в очистительном огне, занимали места у ограждений, расталкивая друг друга.
Кассия не вышла. Она предпочла остаться в комнате, сказавшись больной. Лишь позднее она узнала, что в действительности случилось в тот день. Как Саймон переступил порог клетки, потирая усталые руки. Каким спокойным и уверенным он казался. И как из ниоткуда прилетела стрела, сразившая демона прежде, чем пламя занялось. А мгновение спустя приехавший на аутодафе Великий инквизитор перевесился через бортик ложи и рухнул вниз, получив вторую стрелу прямо в голову.
Инквизиторы и стража Фальвика неделю искали стрелка, но так и не нашли. Стража безуспешно прочесала окрестности, даже собаки не сумели взять след. Все полагали, что и тут не обошлось без демонов. Только Кас догадывалась, кто обманул целый город. Впрочем, она не собиралась делиться предположениями. Сэм спас ей жизнь. Теперь Кассия считала долг оплаченным с лихвой.
Прах Саймона развеяли по ветру, а труп инквизитора отправили обратно в столицу. Три недели — небольшой срок, чтобы организовать пышную свадьбу, особенно когда кругом назревают волнения и мятежи. Кассия точно знала, что их вдохновителем является Тревор. Однако доказать ничего не могла.
Благосклонность Эмри нерушимым щитом заслоняла барона Таргримского от любых нападок. Кас попыталась выставить Трева из Фальвика вон. Но и тут потерпела неудачу. Будущий супруг не собирался портить отношения с самым влиятельным лицом Империи ради прихоти невесты.
— Политика — весьма сложная вещь, — говорил он. — А высшее общество вообще банка с пауками. До тех пор, пока Эмри Абриссельский не изменит свое отношение к твоему знакомцу или пока сам Эмри не потеряет власть, нам придется учтиво улыбаться всякий раз, как мальчишка смотрит в нашу сторону. Хотя думать при этом мы вольны что угодно.
Седрику не нравилось, с какой скоростью Тревор выбился в люди. Владения, прилегавшие к крепости Таргрим, как и сама крепость, превосходили Фальвик. Многие рыцари с радостью бы воткнули Треву нож под ребра. Но случилось так, что среди них не нашлось ни одного смельчака.
Тревор не таился. Он открыто искал конфликта с Седриком. Каждый ужин в большом зале превращался в словесную войну. Трева окружали верные друзья и просто горластые шавки, которые взахлеб вещали о его бесконечных подвигах и закаленной доблести. А некоторые утверждали, что, пока солдаты выгоняли троллей из осажденного Кеношанна, барон Фальвикский трясся под кустом.