Теперь друзья не таились. Кас робко предлагала добраться-таки до заимки, но большинство голосовало за болото. Парни жалели Блинкла и недолюбливали его наставника. Они смастерили бедняге посох и честно пытались научить орудовать им, как копьем или дубиной. Но у Блинкла почти мгновенно начиналась одышка. Ученик обливался, потом и виновато смотрел на Сэма и Трева.
В стычках с алкмаарцами парни оттачивали свои навыки. Для Тревора это было мастерство полководца. Он точно знал, на что способен каждый из них. Даже для Кас находилось местечко в его плане: что-то не очень сложное и не очень опасное, зато полезное. Зрелый маг пытался спорить с «безусым мальчишкой», но тут Трев действительно понимал больше. Для Блинкла Тревор наравне с учителем стал едва ли не предметом обожания. Под его руководством глупый, хоть и талантливый подмастерье становился вполне боеспособной единицей.
Трев раздобыл себе сносные доспехи, исписанные рунами. Кассии не нравилось, что друг ходит во вражеской броне, еще и снятой с истлевшего покойника, но ее снова никто не слушал.
— Великолепный образчик. — Аарон изучал надписи и водил по ним длинными пальцами. — Сдается мне, все это не корявки, а заклятия по моей части. Некоторые слова… такие, как «сила» и… «сила»… я узнаю. Но о чем это, вспомнить не могу. Я не языковед.
Тусклая кираса с выпуклой звериной мордой на груди и руническими надписями на спине сидела превосходно. Толстые бурые ремни надежно скрепляли пластины на боках и плечах. Если бы под тяжестью металла доспех не натирал плечи, Трев не снимал бы его вообще.
— Она пахнет дурно, — повторяла Кас.
— Вот-вот. Воняет пакостно, — весело подхватывал Самуэль. — Трупом.
— Вы ничего не смыслите, — обижался Тревор. — Зато защищает и выглядит ничего. Солидно.
— Да и такие старые тела запаха своего не должны бы уже иметь. Интенсивный запах только в период активного разложения. Первые месяцы или около того, — как-то вставил Аарон, но быстро смутился. — Эти молодчики сухие, как щепки.
Попытка пояснить провалилась. Есть моменты, когда лучше закрыть рот, вместо того чтобы усугублять положение.
— Гниение и тление — вещи разные. — Маг тщетно искал понимание в глазах спутников. — Еще омыление встречается…
— Может, инквизиция не зря к тебе цепляется? — хмыкнул Трев.
— Зря, — отмахнулся Аарон с самым невинным видом. — Я мухи не обижу. Ну, кроме тех, чьи крылышки и лапки мне могут пригодиться.
Единственная бесспорно положительная черта зрелого мага заключалась в умении вкусно готовить на костре. Казалось, Аарон способен печь и камни так, чтобы ими можно было наслаждаться. Его умения восхищали Кассию.