— Что вы делаете? Я только что видел, как вы разбили фару вон на той машине! — закричал он на Алонсо. — Вы занимаетесь этим уже неделю!
— Прошу вас, успокойтесь, пожалуйста, — преувеличенно вежливо ответил Алонсо. — Вернитесь внутрь. Это вас не касается.
Следом за Рокки на стоянку высыпали члены его предвыборного штаба, но они просто молча стояли и смотрели, как Алонсо бьет фары и зеркала заднего вида на их машинах и выписывает штрафные квитанции. Рокки Чакон оказался человеком мужественным — настоящим мачо. Я сразу понял, что он не привык сносить оскорбления.
— Вы полицейские. Вы не имеете права так поступать! То, что вы делаете, — противозаконно! — сказал он дрожащим от ярости голосом.
— А мы здесь сами представляем закон. — Белл разбил еще одну фару, выписал очередную штрафную квитанцию и нагло ухмыльнулся. — Ездить на машине с разбитым зеркалом или тормозными огнями противозаконно, — нравоучительным тоном продолжал он. — А поскольку эксплуатировать данные транспортные средства запрещено, их отбуксируют на спецстоянку. Завтра владельцы могут получить их в фирме «Мигалка». Штрафы они принимают наличными.
Чакон двинулся на нас, в его черных глазах зажглись опасные огоньки. Похоже, он готов был применить силу. И вдруг из штаб-квартиры выбежала седовласая плотная женщина и схватила Рокки за плечо:
— Нет! Не надо, Хуанито! Именно этого они и добиваются! Нет!
— Мама, но ведь они нарушают закон! Вот тот полицейский, о котором я тебе рассказывал. Он приезжает сюда каждый день. Они не имеют права!
— Пошли! — закричала она. — Оставь их! Пошли! Ты обязан! Хуанито, делай, как я сказала!
Мать снова потащила Чакона за рукав. Бывшего боксера, видимо, раздирали противоречивые чувства. Наконец он нехотя повиновался и, кипя от бешенства, вернулся в свой штаб. А мы с Алонсо продолжили крушить машины на стоянке. До того как из-за угла вывернул первый эвакуатор, мы успели раздолбать семь штук.
— Видишь, он уже почти дошел до ручки. Еще бы чуть-чуть — и он накинулся на нас с кулаками, — радостно сказал Алонсо, выписывая последнюю квитанцию.
Рокки Чакон наблюдал за нами в окно. Я видел, что он о чем-то спорит с матерью и своими помощниками, чьи машины у них на глазах увозили на штрафстоянку.
— Еще день-другой, и можно будет оформить его за нападение на сотрудника полиции. Как только его тощая задница окажется в комнате для допросов, я, можно сказать, на пальцах растолкую ему основные принципы местной политики… Можешь не сомневаться, мой урок он забудет не скоро!
Через несколько минут на стоянку вползли еще два эвакуатора. Сотрудники «Мигалки» споро вкатывали на платформы разбитые машины.