— Вы бы лучше проконсультировались с мэром Братано, — посоветовал Алонсо. — А то нехорошо получается — пересечение полномочий. Незаконным оборотом оружия и бандой Восемнадцатой улицы занимается наше управление. Помощь федералов нам не требуется.
— Так ведь вы ничего не делаете, только берете у них взятки, и все.
— У вас есть доказательства или вы только пускаете пыль в глаза своему молодому помощнику?
Тощая Офелия Лав подобралась, вызывающе расставила ноги и оглядела нас сверху донизу в тусклом свете уличных фонарей.
— Я полноправный сотрудник полицейского управления Хейвен-Парка, — с жаром заявил я. — Если снова замечу вас у себя на хвосте, то предприму соответствующие действия.
— Делайте что хотите, — сухо отрезала она.
— Офелия, поехали! — позвал ее молодой напарник, неуверенно переминавшийся с ноги на ногу.
Она вразвалочку направилась к своему «шевроле». Вскоре они уехали.
— Что, уже приходилось иметь с ней дело? — Алонсо понимающе подмигнул.
— Из-за этой сучки меня вышвырнули из Лос-Анджелеса.
Алонсо Белл высадил меня перед штрафстоянкой. За проволочной сеткой меня уже поджидал латиноамериканец. Он открыл ворота, протянул мне ключи от моей «Акуры-MDX» и подождал, пока я заведу мотор. Я заметил на стоянке несколько машин из тех, что мы отправили сюда вчера. На всех красовались наклейки «Чакона — в мэры!».
Когда я выехал на улицу, ко мне подошел Алонсо и склонился над пассажирским окошком:
— Ну что, обратно в «Фуэго»?
— Я хотел поискать себе жилье поприличнее и придавить подушку, — ответил я. — Пока, до завтра!
— Неплохо провел первый день, напарник! — Алонсо помахал мне своим конвертом.
— Отлично, — кивнул я, доставая свой конверт, затем включил передачу и уехал.
Он смотрел мне вслед.
На то, чтобы покинуть пределы Хейвен-Парка, у меня ушло минут пять. Голова раскалывалась, мышцы сводило от напряжения. Я направился в центр Лос-Анджелеса, а точнее, в автомастерскую на Шестой, где имелся большой отдел авто-музыки.
О своем приезде я предупредил заранее, один служащий уже поджидал меня. Мы с ним познакомились десять лет назад, когда я арестовал его за незаконную прослушку. Парень полгода кантовался в окружной тюрьме. Он оказался настоящим гением в электронике, после отсидки я помог ему устроиться сюда на работу. Гения звали Кэлвин Эппс, но все называли его Харпо, потому что, если не считать кожи цвета черного дерева, он был вылитый покойный комик Харпо Маркс. Я еще не видел ловкача, который умел бы так здорово, как он, устанавливать подслушивающие устройства и находить их.