— Это называется «словесное оскорбление», — сказал Алонсо. — Сядьте, иначе я вас арестую!
Рокки не двинулся с места.
Я увидел, что в глазах у Алонсо заплясали злобные огоньки. Он терпеть не мог, когда ему противоречили.
Вдруг мой напарник применил очень подлый прием. Не сходя с места, он ударил маленького мексиканского боксера правой в лоб. Голова Рокки дернулась назад, и он тяжело опустился на стул. И все-таки бывший боксер прекрасно держал удар. Долго он на месте не просидел. Он одним прыжком оказался на ногах и встал в стойку.
Алонсо снял с пояса дубинку и вразвалочку двинулся на Рокки. В его глазках горел убийственный огонь. Мой напарник собирался избить Рокки до полусмерти, нанося ему удары дубинкой по болевым точкам.
Мне нужно было действовать быстро. Я обхватил Рокки сзади, оторвал от пола и тут же швырнул плашмя. Поскольку он упал, все должно было закончиться, но Алонсо тут же набросился на него, ревя от ярости, и принялся колотить дубинкой. От таких ударов бывает разрыв селезенки.
Я выхватил из заднего кармана свою мини-биту и замахнулся, метя Алонсо в башку за левым ухом. Я попал точно куда надо, но череп у сержанта Белла оказался на удивление крепким, он только отмахнулся, помотал головой и изумленно воззрился на меня:
— Ты чего, придурок?
— Извини. Промахнулся! Я в него метил.
Тем временем в зал из кухни вбежали подавальщик и два повара. Оба повара размахивали серьезными с виду обвалочными ножами. Мы стояли на грани межрасового столкновения.
— Алонсо! — закричал я, показывая на кухонную обслугу.
Он хладнокровно вытащил пистолет и прицелился в поваров и подавальщика. Все трое замерли на месте. Тем временем я быстренько надел на Рокки наручники и вздернул его на ноги. Бедняга стонал от боли, но сознания не потерял.
Несмотря на то что Алонсо приходилось держать на мушке троих служащих ресторана, ему не терпелось закончить начатое дело. Держа револьвер в одной руке, а дубинку в другой, он повернулся к закованному в наручники боксеру. Я ждал нападения и приготовился заранее. Никак нельзя было позволить Алонсо избивать скованного беззащитного человека. Но вмешиваться не пришлось. Алонсо заколебался. Видимо, сработал инстинкт самосохранения, отточенный за долгие годы шантажа и обмана. Алонсо был не дурак и прекрасно понимал, что трое работников кухни дадут в суде показания против него. И не важно, легально они находятся в Соединенных Штатах или нет. Независимые свидетели способны доставить массу неприятностей, особенно если их предварительно подвергнут испытанию на детекторе лжи. Он сам испортил себе удовольствие, потому что вышел из себя раньше времени. Судя по кислому выражению его физиономии, все закончилось. Правда, не для меня. Я понимал: Алонсо постарается свалить свою неудачу на стажера.