Сказал же ему старый Кэп, доложив, что партия № 490 перемещена из сушильного навеса на склад и готова к упаковке и все остальные партии также находятся на складе; так вот Кэп сказал ему:
— Ну, а я не удивлен, да. Кровь скажет свое. Ее отца я хорошо знал, да, Олд Ган, — но мать была токской девушкой, а та, с которой вы пришли сюда, кем была она? Также токской девушкой. Доброе утро, да. Естественно, что она отправилась к своим, в Токитаун. Дикие, прирученные, северные, южные — какая разница?
Ран хотел отыскать ее, извиниться, убеждать, уговаривать, стараться вернуть ее назад. Но дорога в Токитаун проходила мимо его квартиры, и он решил зайти туда переодеться и избавиться от терпкого острого запаха сушильного навеса. Кто-то был в его комнате.
— Ты вернулась! — сказал он. — Я рад.
— Я тоже рада, — ответила она. — И рада, что ты рад.
— Линдел? — сказал он.
Она сидела на его постели, скрестив ноги и спрятав лицо в ладонях. Кивнула:
— Да… Линдел. Ты знал, что я вернусь к тебе? Я была уверена, что она тебе наскучит. У меня был однажды любовник из токов. Он был всегда готов, всегда хотел меня. Но ничего больше. Да и как может быть иначе? Я ждала и я рада. А ты? Ты на самом деле рад?
Он сел рядом с ней, развел ее руки, и она тесно прижалась к нему. Он сказал ей, что очень рад, а потом и продемонстрировал, как именно рад. С ней очень приятно, искушение махнуть на все рукой сильно, он сдался, и так потянулись дни.
Командир послал за ним. С застывшим лицом стоял он на возвышении в центре приемного зала, обычно именуемого залом советов. Ран был здесь раньше только один раз, и, хотя он терпеть не мог различные церемонии, его поразили богатые золотые украшения и фрески, выполненные давно забытым художником. Дикие люди, напряженно сгрудившиеся в зале, на мгновение перестали разговаривать при виде Рана; потом начали вновь, но уже тише.
Ран при первом же взгляде узнал Жана Малларди и клювоносого старого Ханнита. Командир шепотом заговорил с ним.
— Мне следовало обратить больше внимания на ваш рассказ, — сказал он, — но я принесу извинения в другое время. Эти, — он кивком головы указал на диких токов, — болтают и трещат с того момента, как их лодки причалили этим утром, так что я теперь знаю, что им нужно. Теперь мы будем обсуждать это дело официально.
В его манерах не было и намека на старую королеву, и не в первый раз Ран удивился, как его начальник умеет преобразиться, а потом прийти в прежнее состояние; конечно, он никогда не был уверен, которое из состояний является истинным… но сейчас было не время для рассуждений. Правая нога Харба слегка нажала на бледно-зеленую поверхность ковра. Прозвучал гонг, движение и разговоры прекратились.