– Так вот, Геннадий Иваныч как-то говорил с Михаилом Федоровичем, и тот по секрету сообщил ему, что следствие уверено – дядя Крюк является жителем нашего Заволжска.
– Да ты что! – ахнула Катя. А Оля, подмигнув подруге, продолжила:
– И еще, что дядя Крюк, скорее всего, человек незаметный, не вызывающий подозрений. Не надо искать кого-то страшного, похожего на Карабаса-Барабаса. Наверняка убийца выглядит как обычный советский гражданин. Михаил Федорович сказал, что он… как же это… слово такое заковыристое… что он мимо… мима… миникрирует…
– Мимикрирует, – поправила подругу отличница Катя. И Оля, вечная троечница, махнув рукой с короткими грязными ногтями, поддакнула:
– Во-во! Мимикрирует под невинного обывателя. И поэтому поймать дядю Крюка ой как сложно!
– А как ты думаешь, зачем он головы отрезает и уносит? – спросила, замирая от ужаса, Катя. Этот вопрос занимал ее уже давно.
Оля, подумав немного, важно ответила:
– Думаю, дядя Крюк их просто собирает, как некоторые собирают марки, монеты или засушенных бабочек. Ведь в мире полно психов! Вот мой папка…
Она запнулась. Об отце, пребывавшем в сумасшедшем доме, девочка говорила только с Катей, да и то весьма редко.
– Мой папка, когда я его посещаю, говорит, что любой человек – сумасшедший, если хорошенько копнуть. Что нормальных полностью просто нет.
– Выходит, и мы с тобой психи? – улыбнулась Катя. И Оля, подняв голову и завыв по-волчьи, воскликнула:
– Еще какие! Ведь в школе все уверены, что мы с тобой – две идиотки! Так вот, я думаю, дядя Крюк собирает головы и хранит у себя в гараже.
– Или прямо в квартире, – добавила, сгорая от любопытства и одновременно дрожа от ужаса, Катя. – Но ведь они же разлагаться начнут! Он их или сушить должен, как индейцы делали – тогда головы сморщиваются и становятся крошечными, не больше кулака, – или в спирте или формальдегиде хранить.
– Послушай, у меня идея! – заявила вдруг Оля. – А что, если нам попытаться…
Она осмотрелась по сторонам, будто опасаясь, не подслушивает ли их кто. Но рядом никого не было, кроме стайки воробьев, клевавших что-то на земле.
– Что, если нам попытаться дядю Крюка самим вычислить? – продолжила девочка. – Ты не смейся! Чем мы хуже милиции?
– Так ведь там же профессионалы работают… – протянула неуверенно Катя. На что Оля возразила:
– Ага, блин, профессионалы, которые уже два с лишним года никак не могут преступника изловить! На улицу стало страшно выйти!
В самом деле, жители Заволжска, напуганные зверствами дядя Крюка, с наступлением темноты боялись покидать свои дома. Да и днем, если и отпускали своих детей играть около дома, то обязательно под надзором старших.