– Не хочу! – вскрикнула побледневшая девушка, отшатнувшись, словно от удара. – Не надо, пожалуйста! Я больше не буду!
– Не знаю, не знаю, – Жанна покачала головой, явно наслаждаясь своей властью. – Если такие мысли уже появились в твоей больной головке, доверять тебе больше нельзя. Миша, сколько там Тонькиного лекарства осталось?
– Да совсем немного, – Михаил налил себе еще шампанского и медленно, со вкусом, выпил. – В обычном режиме хватило бы на неделю, но с учетом завтрашней пресс-конференции, перед которой я бы рекомендовал принять двойную дозу во избежание совершенно ненужных эксцессов, останется на три дня.
– Я вот даже и не знаю, – пригорюнилась Карманова, подперев ладонью подбородок, – стоит ли тебе новую партию делать? Зачем нам весь этот гемор? Майоров все свои счета и имущество на жену переписал, эта самая жена через неделю, максимум – через десять дней, утратит адекватность, и я получу опекунство не только над ней, но и над ее, вернее – майоровским, наследством! Нет, ты представляешь, Мишенька?! Тот, кто поломал нашу жизнь, нам все теперь компенсировал! А сам будет до конца жизни гнить в колонии «Черный дельфин», вряд ли даже сам Падма отмажет его от пожизненного! Счастье-то какое! Одно только плохо – Анька с ее выкидышем слишком легко отделалась! Но ничего, мы на Лешеньке отыграемся, будем ему на зону письма слать и посылки…
– Жанночка! – Изабелла упала на колени и поползла к сестре, умоляюще сложив руки. – Родненькая! Прости меня! Я… Я сама не знаю, почему так сказала! Это от волнения, от напряжения все! Мне бы все это время двойную дозу лекарства надо было принимать, наверное, а не только завтра! Жанночка, Мишенька, ну не злитесь! Я буду послушной! Степанида, хоть ты им скажи что-нибудь! Почему ты молчишь! Расскажи им, какая я способная ученица, сколько пользы могу принести, расскажи!
– А? Че? – подхватилась сидевшая с краешку старая карга, все это время задумчиво смотревшая в окно. К еде и питью она, похоже, так и не прикоснулась. – Че надо? Ты че хотела-то?
– Действительно, Степанида, – мгновенно насторожилась Жанна, – ты ведешь себя как-то странно сегодня. Еще ни одного тоста не поддержала, и вообще, словно не с нами.
– Ох, не знаю, – тяжело вздохнула ведьма, – чижало как-то в грудях, давить и давить. Хто-то сильный рядом объявился, очинно сильный. Уж не старого ли черта Тихона из лесу принесло? Эй, девка, а ты че на коленях ползаешь? – она нахмурилась и недобро глянула из-под кустистых бровей на Жанну. – Это ты над сестрой глумисси?
– Я не глумлюсь, – дернула щекой та, отведя глаза, – я объясняю Антонине перспективы ее самостоятельности, к которой она так рвется.