— «Собственно говоря» что? — спросил он, придвигаясь ближе и протягивая к ней руки. Гарри поднял Плам на ноги и привлек в свои объятия. Его тело соблазнительно прижалось к ней, а на жестких, таких мужских губах заиграла улыбка, мгновенно прогнавшая из головы Плам все до единой мысли, кроме одной — какое удовольствие они ей доставят.
— Собственно говоря, мне бы очень хотелось, чтобы вы занялись со мной любовью, — прошептала она, забыв, что нужно выглядеть застенчивой и наивной. На лице Гарри промелькнуло удивление, но он тут же наклонился и подхватил ее на руки, чтобы отнести в свою комнату. Плам толком не успела восхититься темно-синими занавесями и креслами в тон, как он уже положил ее на свою кровать и сорвал пеньюар так быстро, что она и не ахнула.
Она лежала перед ним обнаженная, и хотя понимала, что должна стесняться своей наготы, нисколько не смущалась под его взглядом. Томление и растекающееся внутри тепло только усиливались от удовольствия, отражавшегося в его глазах.
Плам повернулась на бок, приняла более изящное положение и улыбнулась Гарри откровенно манящей улыбкой.
— Мне кажется, вам очень жарко в этом халате, супруг мой. Может, вам его снять и лечь в постель?
— Что? — Голос Гарри звучал также хрипло, как и ее собственный. Она невольно улыбнулась и похлопала по постели рядом с собой.
— Снимите его, Гарри. Я тоже хочу на вас посмотреть. Глаза Гарри буквально почернели. Он начал неловко выпутываться из халата. Его пальцы неуклюже расстегивали пуговицы, и через несколько секунд сражения с ними Гарри что-то прорычал, рванул с себя халат, упал рядом с Плам и потянулся к ней.
— Нет, — сказала она, оттолкнув его руки.
— Нет? — Гарри даже поперхнулся. — Нет? Что это значит?
— Это значит — нет, я сначала хочу на вас посмотреть. — Плам села и наконец-то взглянула на Гарри. Он был великолепен, просто великолепен, гораздо лучше, чем она себе представляла. Ноги длинные, мускулистые, вовсе не костлявые, как у Чарлза. Живот слегка округлился — несомненно, признак возраста, но этот признак ужасно понравился Плам. Чарлз был тощим и костлявым, а она всегда любила полноту, такую, чтобы приятно было прикасаться. Намек на живот у Гарри прекрасно сочетался с остальным его крепким мускулистым телом. Она скользнула взглядом по его поросшей негустыми волосами груди (Плам с удовольствием отметила, что грудь тяжело вздымалась) и дальше, по широким плечам.
— Что такого особенного в мужской груди? — вслух спросила Плам, оглядывая все остальное — сильные руки с длинными пальцами и коротко обрезанными ногтями, крепкую шею и — о! — ту часть, которую она изо всех сил старалась пропустить, часть, уже давно вздыбленную и приветствовавшую ее легким покачиванием.